Уолт Дисней. Преврати свою жизнь в магию

Однако Пит увидел ситуацию совсем в ином свете. Он все еще злился на Уолта, и его предложение лишь добавило масла в огонь. Разгневанный, он набрал номер Уолта, собираясь разнести бывшего босса в пух и прах. Трубку взяла Томми Уилк и сказала, что Уолта нет на рабочем месте. О том, что он в больнице, она умолчала.

Немного оправившись от операции, Уолт заявил родным, что чувствует себя «обновленным, словно родился заново». Между тем через дорогу на студии Disney состоялась пресс-конференция. Было объявлено, что Уолт проходит плановое лечение в связи со старой травмой, полученной во время игры в поло. О раке не было сказано ни слова.

Уолту было скучно и тяжело находиться в больнице. Он попросил Томми Уилка ежедневно приносить сюда корреспонденцию, чтобы он мог читать письма и отвечать на них. Также он пригласил к себе режиссера Нормана Токара и продюсера Билла Андерса для совещания о фильме «Самый счастливый миллионер» с Фредом МакМюррэем.

Уолта часто навещали близкие и друзья. Лиллиан и Дайан следили за тем, чтобы эти визиты были радостными и короткими. Он не хотели, чтобы Уолт решил, будто его семья занялась «дежурством у постели умирающего».

Рон Миллер позже рассказывал, какое сильное впечатление произвел на него в те дни оптимизм тестя. «Он говорил, что считает, что рак отступил. Его голос звучал очень уверенно. Думаю, одной из причин такой убежденности стала телеграмма от актера Джона Уэйна. Узнав, что Уолту удалили легкое, он написал ему: “Добро пожаловать в клуб. Первое правило: не забирайся слишком высоко”». (Уэйн имел в виду, что, имея всего одно легкое, на большой высоте будет трудно дышать. Сам Уэйн также был болен раком. Ему удалили легкое в 1963 году, после чего он прожил еще 16 лет.)

Уолта выписали спустя две недели после операции, и он сразу отправился на студию и принялся за работу.

Гарри Тайлер вспоминает: «Помню, мы вместе шли по коридору, и все, кто встречался нам, улыбались. Все были рады возвращению Уолта, все говорили: “Как хорошо, что ты снова с нами”. Сначала он улыбался в ответ, но вскоре постепенно начал мрачнеть. “Можно подумать, все считали, что я умру”, – сказал он мне».

Люди, встречавшие Уолта впервые после операции, не могли не заметить разительной перемены в его облике. Первоклассный костюм, некогда сидевший на нем как влитой, теперь болтался, словно на вешалке. Уолт притворялся, что не замечает шока, который вызывает его внешний вид. Он старался просто продолжать работу. «Все были поражены тем, как быстро его выписали из больницы, – говорит Джек Нунис. – И он сразу собрал совещание в WED. Думаю, он хотел объяснить нам свое видение, оставить план действий на будущее».

Роберт Шерман вспоминал, как встретил Уолта в его первый рабочий день после операции: «Мы с братом увидели его в коридоре. Он выглядел нездоровым, постаревшим. В тот момент он разговаривал с режиссером Норманом Токаром, а потом обернулся и увидел нас. Он не мог не заметить озабоченного выражения на наших лицах, и, улыбнувшись, сказал: “Хорошо работаете, парни. Так держать”, а потом подмигнул и ушел. Уолт никогда не называл “хорошим” ничего из того, что мы делали. Самая большая похвала от него – “это сработает”».

Следующие десять дней Уолт полностью посвятил делам студии и WED. Особенно его интересовал новый аттракцион «Пираты Карибского моря». Во вторник утром главный менеджер проекта Роджер Брогги полдня вводил Уолта в курс дел, отчитываясь о ходе строительных работ. Позже Уолт отправился на обед вместе с Джоном Хенчем и несколькими другими имаджинерами. «Уолт говорил, что ужасно устал от больничной еды, – рассказывает Хенч. – Он разговаривал вяло, как-то безжизненно. Но потом он заговорил о “Пиратах Карибского моря”, и в его голосе зазвучали уверенность и твердость».

Кто-то спросил его об операции, и Уолт ответил: «Думаю, они все удалили. Я совершенно уверен, они меня вытащили».

Уолт быстро утомлялся. Но каждый раз, когда разговор заходил о последних проектах компании, он оживал. Продюсер Disney Уинстон Гиблер вспоминает: «Я встретился с ним в понедельник сразу после его возвращения из больницы. Он выглядел разбитым и таким ослабевшим. Однако по мере нашего разговора его голос креп, и сам он становился все больше похожим на прежнего себя. “Я сильно испугался, Гиб, – сказал он. – Думаю, какое-то время я еще буду восстанавливаться. А как только поправлюсь, отправлюсь во Флориду. Вам, ребята, придется здесь справляться самим. Конечно, если начнутся какие-то серьезные проблемы, вы застрянете где-то, не переживайте, я буду рядом”».

Поговорил Уолт и с Марком Дэвисом, своим давним коллегой, работавшим на студии с 1935 года. Когда Уолт пришел к нему в кабинет, Дэвис как раз работал над эскизами кантри-шоу аниматронных моделей для горнолыжного курорта в Минерал Кинг (после того, как проект был заморожен, шоу «Веселая пирушка в гостях у медведей» поставили в Диснейленде).

Худоба и болезненность Уолта поразили Марка Дэвиса, но он решил не показывать виду. «Ого, – сказал он бодро, – да они прямо кусок от тебя откусили!»