Уоррен XIII и Всевидящее Око

Уоррен повернулся спиной и кинулся прочь по коридору. О ужас: за ним приглушенное бинтами сопение, тяжелые шаги! Погоня!

Паника придала Уоррену сил, он мчался по коридору, мимо картины, на которой мощный жеребец перемахивал через грядку с турнепсом, мимо книжной полки — вместо книг сплошь модные журналы Аннаконды. Он свернул за угол, за другой, за третий; потертый до дыр ковер скользил и собирался складками под ногами, будто специально мешая уйти от преследователя. Каждый раз, когда Уоррен осмеливался глянуть через плечо, — вот он, Бледномордый, почти за спиной, гонится за ним, точно борзая.

Наконец Уоррен с облегчением завидел впереди лестницу. Запрыгнул на перила и соскользнул на седьмой этаж. Бледномордый с грохотом обрушился вниз по ступенькам, перескакивая по две за раз. Легкие лопались; Уоррен метнулся в коридор и чуть не столкнулся на бегу с бронзовым изваянием лисы. Он и сам загнанная лиса: тело изнемогало, отказывалось мчаться дальше на такой же головокружительной скорости.

Вдруг он заприметил уголком глаза, как мелькнуло что-то белое, — и тут же ледяные пальцы обхватили его запястье. В следующий момент кто-то втащил Уоррена в швейную комнату, и дверь захлопнулась.

Перед ним стояла та девочка из лабиринта. Ловким движением руки она задвинула засов и поднесла бледный палец к бледным губам:

— Ш-ш-ш!

Швейная была пуста. Давно уже никто не пользовался этим оборудованием. Со стенных крюков свисали пыльные клубки некогда ярких и пестрых ниток, на полке были свалены тюки проеденной молью ткани. Посреди комнаты на шатком столике громоздилась древняя швейная машина.

Уоррен уже слышал в коридоре шаги Бледномордого и его тяжелое дыхание, но потом эти звуки затихли. Он опустился на пол; в тишине его сердце громко стучало.

— От тебя воняет, — сказала девочка.

— Что ты говоришь?

— Ты уж извини, — она помахала рукой у себя перед носом, — но от тебя несет тухлыми яйцами.

Уоррен припомнил совершившуюся у него на глазах метаморфозу Биссектрисы и Медианны и осознал, что его одежда пропиталась скверным запахом, сопутствующим черной магии.

— Это не от меня, это… — забормотал он было, но вовремя сообразил: девочка решит, что он чокнулся. — Кто ты вообще такая? Со вчерашнего вечера ты являешься и исчезаешь, как привидение.

Девочка отшатнулась, глянула сердито.

— Как привидение — это уж чересчур. Может, я бледная, но я точно не призрак. Меня зовут Петула.

Бледная? Да она белее белого с головы до пят. Только и цвету — ясные голубые глаза. Столь же необычная внешность, как и у самого Уоррена. То-то девочка сразу ему приглянулась.

— Я Уоррен Тринадцатый. — Он протянул ей руку. — Мир-дружба?

Петула оценивающе присмотрелась к нему и пожала его руку.

— Мир-дружба.

И тут желудок Уоррена сказал свое слово: бессовестно заурчал.

— Ты, верно, голоден, — спохватилась девочка и вытащила из кармана завернутую в вощеную бумагу половину бутерброда с ветчиной. — Вот, я стащила из кухни, можешь его доесть.

Уоррен с благодарностью принял бутерброд. Вся корочка с него обглодана, заметил он, пожал плечами и откусил изрядный кусок. Он был слишком голоден, чтобы придираться.

— Ты тут одна? — спросил он.

— Нет, глупыш. Я здесь с мамой. Мы приехали вчера утром.

Как такое может быть? — недоумевал Уоррен. Вчера прибыл только один гость, Бледномордый. Если бы еще кто-то появился, Руперт непременно вызвал бы племянника тащить в номер вещи.

— У нас длинные выходные, — продолжала Петула. — Только не спрашивай, почему выбрали именно эту гостиницу, ведь здесь совершенно нечем заняться. Даже бассейна у вас нет!

— Ну ты-то себе занятия находишь, — возразил Уоррен. — Я тебя видел вчера в лабиринте, ты что-то выискивала там. Напугала меня — это ради шутки?

— Извини, — сказала Петула. — Тут ужас до чего скучно. Мне хотелось немного поразвлечься.

— А бойлерная? Это ты отодвинула сегодня утром засов?

Петула кивнула.

— Как ты попал туда?

— Тетя меня заперла на ночь.

— Какой ужас!

Уоррен пожал плечами. Он уже привык к жестокости Аннаконды, но возмущенный возглас Петулы был ему приятен. И вообще здорово поговорить с человеком твоего возраста. Он пустился рассказывать девочке о своей тете, ее зловещих сестрах и о том, как они собираются украсть Всевидящее Око.

— Но это нечестно! — перебила его Петула. — Если сокровище действительно существует, твои предки, несомненно, хотели, чтобы оно досталось тебе, а не чужой тетке, пусть она и выскочила пару месяцев назад замуж за твоего дядю.

Уоррен печально покачал головой.

— Если я попытаюсь их остановить, они отравят мне жизнь своей черной магией. Биссектриса превращается в волка, Медианна — в коршуна, а Аннаконда… ну ты, наверное, сама догадываешься, кем она может обернуться.

Петула содрогнулась.

— Ненавижу змей.

— И я тоже, — подхватил Уоррен. — Вот видишь, я ничего не могу сделать.

— Еще как можешь! — воскликнула Петула. — Главное, отыщи дневник прежде, чем они до него доберутся.

— Я уже всюду смотрел.

— Значит, посмотри всюду еще раз, — сказала Петула. — Но на этот раз еще и я тебе помогу. Мы можем искать его вместе.