Уот Тайлер

Веселье на лужайке было в полном разгаре. Молодежь плясала, устраивались различные игры. И, судя по оживлению и смеху, все были счастливы. Только один сборщик податей казался вовсе не у места на этом веселом празднике. Впрочем, к счастью, очень немногие замечали его присутствие, а потому и он не нарушал общего ликования.

Толпа окружала Майскую Березку густым, широким кольцом, сквозь которое ваш ломбардский купец протискался мало-помалу и мог теперь видеть пляшущих.

Некоторые девушки были очень миловидны. На Венедетто особенно сильное впечатление произвела одна из них своим пышным сложением. То была Марджори, дочь мельника, с которой Эдита встретилась и разговаривала в то утро. Хотя бойкая девушка уже около часа почти непрерывно кружилась вокруг Майской Березки, она и наполовину не казалась столь утомленной, как ее парень. Если Марджори задалась целью измучить этого бедного юношу, то вполне успела в своем намерении — вскоре он совершенно выбился из сил. Тогда она выпустила из рук венок, который так долго держала, и последовала за ним, раскрасневшись и тяжело дыша, среди смеха и шуток присутствующих.

Мессер Венедетто удалился одновременно с нею, находя, что достаточно насмотрелся на пляс. Он начал озираться, ища глазами Шакстона, которого оставил за кругом. Он не нашел сборщика, но внимание его было вдруг привлечено мощной фигурой человека в одежде кузнеца, стоявшего в некотором отдалении вместе с приятной, средних лет женщиной и с молоденькой девушкой.

У ломбардского купца тотчас же мелькнула догадка, что, по всей вероятности, это и есть Уот Тайлер, о котором говорил ему сборщик податей, вот почему он стал разглядывать его с некоторым любопытством. Но вскоре его внимание было отвлечено от кузнеца молодой девушкой. Он все еще не мог отвести от нее удивленного и восхищенного взора, когда к нему подошел Шакстон.

Перекинувшись несколькими словами со своим господином, сборщик направился прямо к кузнецу, которого спросил громко и нахально: как его имя?

— Какое тебе дело до моего имени? — угрюмо возразил тот.

— Очень большое, — сказал Шакстон. — В силу моих служебных обязанностей я уполномочен опрашивать всякого, кого бы мне ни вздумалось. И я вторично спрашиваю: как твое имя и прозвище? Отказываясь отвечать, ты навлечешь на себя законную кару.

— Моего мужа зовут Уот Тайлер, — вмешалась в разговор женщина, опасаясь какой-нибудь неприятности. — Он — кузнец и оружейник.

— Молчи, жена! — воскликнул Уот Тайлер. — Он и без того прекрасно знает, кто я. А теперь, любезнейший, какое же у тебя дело?

— Я еще не кончил опроса, — с важностью возразил Шакстон. — Эта девушка — твоя дочь?

Уот Тайлер начинал терять терпение, в особенности же он был взбешен тем дерзким и оскорбительным взглядом, которым сборщик окидывал Эдиту.

— Да, да, это наше дитя, — снова вмешалась жена Тайлера.

— Дитя! — воскликнул Шакстон. — Клянусь св. Блезом, что с виду это — совсем взрослая особа.

— Тебе бы лучше убираться! — крикнул Уот Тайлер с такой угрозой, сверкнувшей в его глазах, что сборщик счел за лучшее не раздражать его, тем более что около кузнеца собрались уже несколько человек, по-видимому, готовых вступиться за него. И он предпочел удалиться, только сказал, отходя прочь:

— Завтра мы еще поговорим с тобой!

Глава XII МАРК КЛИВЕР, ЭЛАЙДЖА ЛИРИПАЙП И ДЖОСБЕРТ ГРОТГИД

Когда Шакстон отошел, мессер Венедетто приблизился к кружку кузнеца и сказал Эдите мягким голосом, как бы извиняясь:

— Надеюсь, прелестная девица, этот человек не был с вами груб?

Эдита ответила очень сдержанно, ей не хотелось вступать в разговор с чужестранцем, манеры которого хотя и были учтивы, но все-таки казались несколько развязными. Зато ее отец запальчиво возразил на его замечание:

— Вам, сэр, следовало бы поучить вашего слугу быть повежливее.

— Моего слугу! — воскликнул Венедетто.

— Да, или вашего приказчика, или как вы его там называете, — сказал кузнец. — Я, наверное, не ошибусь, если скажу, что вы — один из тех ломбардских купцов, которые взяли на откуп подушный налог, а тот нахал служит у вас сборщиком.

Ошеломленный таким обращением, Венедетто взглянул на собеседника, по не мог выдержать смелый и пристальный взгляд кузнеца и опустил глаза.

— Уот, уверен ли ты, что это — один из ломбардских купцов? — спросил один румяный, круглолицый парень из толпы.

— Так же уверен, как и в том, что ты — честный мясник, Марк Кливер, — отвечал Уот Тайлер.

— Пусть он опровергнет это, если может. Вот ему-то и его присным, а не королю и правительству приходится нам платить налог. И с какой стати мы, англичане, допускаем, чтобы нас обирали хищные иностранцы?

— Да, да, с какой стати?! — воскликнуло несколько голосов.

— Если вы согласитесь выслушать меня, мои добрые друзья, — сказал Венедетто спокойным, убедительным тоном, — то я докажу вам, что мы обращаемся с вами вовсе не так несправедливо, как вы думаете. Ведь не мы же наложили налог, на который вы так ропщете.