Упадок и гибель Западной Римской Империи и возникновение германских королевств

Борьба циркумцеллионов была направлена в первую очередь против ростовщиков, крупных земельных магнатов, чиновников и высшего клира католической церкви. Иногда они принуждали, господ освобождать своих рабов, не связывая, однако, с этим актом общее требование уничтожить рабство. Недовольство народных масс Римом использовал племенной князь берберов Фирм, призвавший в 372 г. местное население провинции Мавретания. Цезарейская к восстанию и ставший там королем. Согласно некоторым сообщениям, он стремился и к императорскому сану. Циркумцеллионы поддержали Фирма, но в 375 г. восстание было подавлено римскими войсками. Однако в 397 и 398 гг. в Северной Африке против римского господства поднял вооруженное восстание Гильдон, брат Фирма. Гильдон некогда находился на римской службе и занимал высокие командные должности, он был высшим римским военачальником в Северной Африке. В этом восстании он, как ранее его брат, опирался в первую очередь на циркумцеллионов и на берберские племена, селившиеся в пограничных областях. Обещая перераспределить земельные владения, Гильдон стремился привлечь всех недовольных Римом. Его сторонники получили земли, конфискованные у крупных римских землевладельцев; впрочем, и сам он стал одним из крупнейших [22] землевладельцев Северной Африки. В 398 г. это восстание было также подавлено римскими войсками.[68]

Подавление восстания Гильдона нанесло циркумцеллионам тяжелый удар, однако волнения среди них не приостановились. И в последующие годы классовые противоречия определяли социальную ситуацию. Римскому правительству Северной Африки стоило большого труда отменить после подавления восстания Гильдона проведенное им перераспределение земельной собственности и восстановить прежние порядки. Католический епископ Гиппона Августин (354—430) требовал в своих посланиях и проповедях строгой кары и мер государственного принуждения по отношению к циркумцеллионам.[69] Высокие денежные штрафы, конфискация имущества, лишение права завещаний, телесные наказания и принудительные работы должны были заставить их и других донатистов вновь признать римские «порядки». Подобными мерами принуждения движение донатистов, а с ним и циркумцеллионов было в 411—414 гг. в значительной степени подавлено. Однако следы этого движения и отдельные группы его сторонников сохранялись в период господства вандалов и позже, когда Византия вновь отвоевала у вандалов Северную Африку.[70]

Народное движение багаудов возникло в Галлии уже в первый год правления Диоклетиана.[71] Оно было вскоре подавлено соправителем Диоклетиана Максимианом, однако с 407 г. вновь обнаружилось в Галлии. Сначала центр движения находился в мало романизированной Арморике (Бретань с прилегающей территорией) и в области устья Луары. Подавляемое время от времени, оно постоянно возрождалось. На последней своей стадии оно распространилось и на северо-западную Испанию. Множество колонов и беглых рабов присоединилось к багаудам. Они захватывали земли крупных магнатов и кое-где создавали свои деревни, в которых жили как свободные крестьяне.[72] В 454 г. вестготское войско уничтожило испанских багаудов; с этого времени источники не упоминают и о галльских багаудах.

Римский христианский писатель Сальвиаы из Массилии характеризует в своем труде «О божьем правлении» (середина V в.) движение багаудов, подвергая при этом резкому осуждению римское господство в Галлии: «Теперь я поведу речь о багаудах, которые, будучи обездолены, унижены и погублены дурными и жестокими судьями, лишившись права римской свободы, утратили и честь римского имени. Мы обвиняем их самих в их несчастье, позорим их названием, нами же придуманным, называем мятежниками, отверженными обществом людьми тех, кого сами принудили стать преступниками. Ибо что же заставило их стать багаудами, если не наша несправедливость, не злодеяния судей, не проскрипции и грабежи тех, кто превратил взимание государственных повинностей в источник собственного дохода, а налоговый реестр в средство своекорыстной добычи?.. Так случилось, что люди, которых душили и губили грабители-судьи, уподобились варварам, потому что им не позволили быть римлянами».[73] [23]

Эти народные движения имели большое политическое значение. Они не только сотрясали римское государство, но лишали устойчивости и устаревшие отношения собственности. Смести, уничтожить античное рабовладельческое общество и все еще олицетворявшее его государство они не могли; их самих, а затем и Западное Римское государство вместе с приходящей в упадок старой системой эксплуатации, уничтожили силы, которые пришли извне.[74]