Упасть в небо

А потом Ри стукнула в голову мысль, где можно поглядеть на часть незнакомых мне растений живьём. Оказалось, что в замке есть замечательное место — расположенная с южной стороны старинной части здания терраса. Звалась она Садом Королевы. Попасть туда можно было двумя путями: или прилететь снаружи — в Саду была большая мощёная площадка, сделанная специально для драконов, — или поднявшись с первого этажа по узкой каменной лестнице в пару сотен ступеней. Крыльев мы с Ри пока не отрастили, поэтому пришлось пойти вторым путём.

Попутно я узнала, что Ринон — это не имя, а прозвище, которое Ри получила из-за своих волос. И правда, смотрелось необычно. Две толстые косы, которые заплетала Ри, были цвета гречишного мёда, а вот по верху головы шла светлая серебристо-белая полоса, распадавшаяся на прямой пробор. Сияющие пряди напоминали маховые журавлиные перья.

— Я так и родилась двухцветной, — засмеялась Ри, — папы только глазами захлопали. А когда мне было два года, дедушка сказал, что у меня на голове — серебряные крылышки — по-эльфийски «арийанон». Мне понравилось, только выговорить правильно я это не могла. Вот и стала Ринон.

Ага, дедушка — это Владыка Мириндиэля, отец Императора Арденариэля — Алсинейль эрд Лооʼаллен. Но Ри, безусловно, была мне симпатична — умная, сообразительная, смешливая, не заносчивая, очень трудолюбивая и любопытная. Если выйдет подружиться — будет здорово.

А ещё я поняла, что у Ри есть какой-то пунктик, закавыка, связанная с драконами. Прятать чувства она пока не умела, и горестные вздохи, пока принцесса показывала мне посадочную площадку для крылатых гостей в Саду, не расслышать было просто невозможно. Но спрашивать, в чём дело, показалось неловким. До непосредственности и открытости Бриты, которая сумела бы растормошить даже медведя в спячке, мне ещё пилить и пилить…

Всё остальное в Саду — уже начинающие расцветать никогда прежде не виданные мной гордые алые тюльпаны, нежно пахнущие кудрявые гиацинты, невероятные розовые сливы и пушистые ветки жёлтой мимозы — просто заставило восхищённо открыть рот, забыв все заветы приучавшего меня к изысканным манерам Аса. Так, с разинутой варежкой, я и бродила по кривым дорожкам вслед за Ри… Принюхивалась, тыкалась носом в каждый незнакомый куст, попадавшийся нам на пути, рассматривала листву, прикасалась пальцами к глянцевым или войлочным листьям.

Общее состояние иначе, чем потрясённым, было не назвать. На простом каменном уступе развести такую красоту!

Добила меня примыкавшая к северной стене Сада колоннада из золотистого мрамора. Тарганского медового — так назвала его Ри. День был пасмурным — но мрамор сам будто испускал свет, и казалось, что тут играет бликами солнце. Камень мне так понравился, что я решила: сколько бы это ни стоило, задуманную часовню в замке Сайгирн отделаю именно таким! Ну очень хочется!

Наконец, в дальней части террасы обнаружился небольшой аптекарский огородик — причём половина трав была мне знакома только по книгам. Например, та же наперстянка на севере в диком виде не росла. Как и дурман с беленой. Тут мы застряли надолго. Потому что видеть рисунок какой-нибудь клещевины на картинке — это одно. А потыкать пальцем в живые разлапистые листья на грядке — совсем другое. Выяснилось, что Ри разбирается в травах не хуже меня, хотя мой опыт их практического использования намного больше.

Что меня удивило, на грядках совсем не было сорняков. А ведь одуванчики с их летучими семенами вездесущи! Оказалось, что на землю наложено специальное эльфийское заклинание. Видно, у эльфов с одуванчиками тоже был антагонизм.

Я, вспомнив учителя с его любимым диваном, попробовала сотворить подобие — чёрный морок на каркасе из драконьей магии. Выяснилось, что Ри этот предмет обстановки тоже знаком. Правда, ей захотелось зачем-то привесить к нему розовые кисточки. Я не возражала — выглядят смешно, а сидеть не мешают. В результате мы до темноты проторчали на огороде, забравшись на диван с ногами и обсуждая достоинства ступок и сравнивая методы приготовления эссенций, — пока меня не начал искать закончивший работу Аскани.

Кстати, Ас Ринон понравился. Но как парень впечатления не произвёл — что ещё раз послужило подтверждением тому, что в принцессиной голове уже прочно окопался кто-то другой. А меня порадовало — подружиться с Ри хотелось, а как дружить с той, которая пускает слюни на твоего жениха?

Попрощавшись с Ри у тупичка с вёдрами, мы прыгнули домой.

Учителя я увидела на следующий день.

Началось всё с того, что вечером я сидела на своём обрыве и прикидывала, чем заняться. Хотелось на жемчужную отмель. Но, если честно, было жутко. А вдруг в воде — акула? Пусть в щите не сожрёт, но если сожмёт в зубах и уволочёт неведомо куда на дно морское? Кто меня искать будет, если Шон занят?

Почесала левой рукой нос. Рукав задрался, явив широкий наруч в форме ворона — нам с Асом, Россу и Танши тоже выдали продвинутые злобомеры. Сдвинула сползший браслет по руке к локтю, и начала крутить ладонь так и эдак.

Вот интересно, почему же важна площадь, а не просто масса?