Упавшие слишком Далеко

- Я не могу остаться здесь. Я не могу видеть тебя. Ты причинил мне боль, и предал не только меня , но и мою маму. - я покачала головой.

- Независимо от того, что мы имели, все кончено. Все умерло в тот момент, когда я спустилась вниз и поняла, что мир, который я всегда знала, был ложью.

Раш убрал руки от дверного косяка, и его плечи поникли, когда он пустил голову.

Он молчал. Он просто отступил назад, чтобы я смогла выйти.

Маленький кусочек сердца, что я имела про запас, был также разрушен, от его побежденного взгляда.

Не было никакого другого пути.

Мы были сломлены.

Chapter Twenty-Four 24

Я не оглянулась, а он не попытался снова остановить меня.

Я спускалась вниз по лестнице со своим чемоданом в руках.

Когда я добралась до последней ступеньки, отец вышел из гостиной в фойе. Хмурое настроение читалось на его лице.

Сейчас он выглядел постаревшим лет на пятнадцать, с того момента, когда я видела его в последний раз. Эти пять лет не прошли для него бесследно.

- Не уезжай, Блэр. Давай поговорим об этом. Дай себе время, чтобы обдумать все. - он хотел, чтобы я осталась.

Зачем? Потому что он стал бы чувствовать себя лучше, после того как разрушил мою жизнь? Или разрушил жизнь Нан?

Я вытащила телефон из кармана и протянула ему, который он так хотел, чтобы у меня был.

- Забери его. Мне он не нужен, - сказала я.

Он посмотрел на него, а потом снова на меня.

- Почему я должен забрать твой телефон?

- Потому что я не хочу от тебя ничего, - ответила я.

Гнев кипел во мне, но я так устала от него. Я просто хотела выбраться отсюда побыстрее.

- Я не покупал тебе этот телефон, - сказал он, находясь в замешательстве.

- Блэр, возьми телефон. Если ты хочешь уехать, и я не могу удержать тебя здесь. То , пожалуйста, возьми хотя бы телефон. - Раш стоял наверху лестницы.

Это он купил мне телефон. Мой отец никогда не просил его об этом.

Опустошенность поселилась во мне. Я не могла больше чувствовать боли. Не было сожаления из-за того, что мы могли бы иметь.

Я подошла и положила телефон на столик рядом с лестницей.

- Я не могу, - был мой ответ.

Я не оглянулась ни на одного из них.

Хотя я и услышала, как каблуки Джорджинны цокали по мраморному полу, оповещая меня, что она появилась в фойе.

Ухватившись за дверную ручку, я распахнула дверь.

Я никогда больше не увижу их снова. Я только оплакивала потерю одного.

- Ты похожа на нее. - Голос Джорджинны раздался в тишине, что стояла в фойе.

Я поняла, что она имела в виду мою маму. Она не имела никакого права даже вспоминать о ней.

Или говорить о ней. Она оболгала мою маму.

Она оболгала единственную женщину, которой я восхищалась и превозносила выше всех остальных, даже если это звучало эгоистично и грубо.

- Я только надеюсь, что смогу стать хоть на половину, такой же женщиной, какой была она, - сказала я громким ясным голосом.

Я хотела, чтобы это услышали все.

Они должны были знать, что не зародили в моем уме ни капли сомненье, что моя мама была не так уж невинна.

Я вышла на солнечный свет, громко захлопнув дверь позади себя.

Серебристый “спорт-кар” подъезжая развернулся, когда я добралась до своего грузовика.

Я знала, что это была Нан. Я не смогла посмотреть на нее. Не сейчас.

Я даже не дрогнула, когда дверь ее машину захлопнулась.

Я закинула свой чемодан в кузов грузовика и открыла дверь. Я уезжаю отсюда.

- Ты знаешь, - сказала она громким веселым тоном.

Я не буду реагировать на нее. Я не буду больше слушать, как из ее рта сочиться ложь о моей маме.

- Как чувствовать это? Знать, что твой собственный отец оставил тебя ради кого-то другого?

Это чувство онемения.

Для меня это будет последней каплей боли.

Мой отец оставил нас пять лет назад. Я двигаюсь дальше.

- Теперь ты не чувствуешь себя великой и могучей, как чувствую себя я? Твоя мать была дешевой шлюхой, она заслужила то, что получила.

Спокойствие, которое я пыталась сохранить лопнуло.

Никто не будет говорить о моей маме снова.

Никто.

Засунув руку под сиденье, я вытащила свои “девять миллиметров”. Повернувшись, направила его на ее красные лживые губы.

- Если ты, произнесешь хоть одно слово о моей маме, я оставлю в твоем теле еще одну дополнительную дырку, - сказала я, твердым уверенным голосом.

Нан вскрикнула, подняв руки вверх.

Я не опустила пистолет. Я не собиралась ее убивать.

Я смогла бы ранить, только ее руку, если бы она снова открыла свой рот. Я целилась в ее тень.

- Блэр! Опусти пистолет. Нан, не двигайся. Она знает, как использовать эту штуку, лучше, чем большинство мужчин. - Голос моего отца, заставил мои руки задрожать. Он защищал ее. От меня.

Его дочь. Которую он хотел. Ту , что он оставил. Ту которая прожила без него большую часть своей жизни. Я не знала, что я чувствую.

Я услышала панику в голосе Джорджинны.

- Что она делает с этой штукой? Это законно, что она у нее?

- У нее есть разрешение, - ответил мой отец : - И она знает, что делает. Сохраняй спокойствие. - я опустила пистолет.