upload

Развернув записку, и прочитав буквально одну строчку, я понимаю, от кого она.

"Не могу представить, что ты, должно быть, думаешь обо мне..."

Я встаю так резко, что опрокидываю кувшин сангрии, который разбивается об

пол. Мое сердце начинает отбивать лихорадочный, но такой знакомый ритм. Клаудиа

подрывается с места, пытаясь обратить на себя мое внимание, но я слишком занята,

оглядывая окружающих нас людей в поисках НЕГО. Он где-то здесь. Он здесь! Но я

его не вижу и мне хочется кричать. Я не могу снова потерять его. Не могу! На мои

глаза уже набегают слезы. Я опускаю взгляд в записку:

"И не ожидаю, что ты меня простила. И все же, из эгоизма, должен спросить -

ты рада, что я заставил тебя тогда выйти из машины? Я оказался прав? Было ли все

то, что ты испытывала ко мне результатом моего манипулирования? Если это так,

то, пожалуйста, знай, что мне очень жаль. И что я больше НИКОГДА тебя не

побеспокою. Клянусь, у тебя никогда не будет причин снова меня бояться. Но если я

был неправ, и ты до сих пор что-то ко мне испытываешь... встретишься со мной?

Сегодня, на Пасео-де-Колон, возле башни Сан-Себастьян, в 20:00.

- К" .

- Мне нужно идти, Клаудиа, - бормочу я.

- Подожди?! Что случилось? Поговори со мной, София, - кричит Клаудиа мне

вслед.

Но я уже прошла половину здания.

По пути, я оглядываюсь по сторонам. Неужели он за мной наблюдает? Неужели

это, и правда, он? Стоит ли мне звонить Риду? Это могла быть ловушка, но я так не

думаю. Только Калеб мог знать о нашем последнем разговоре. Это он. Я чувствую это

своим гребаным нутром.

К тому моменту, как я добираюсь до своей квартиры, я вся в слезах. Я смотрю на

часы - всего лишь 16:00. У меня еще четыре часа.

Я ждала целый, мать его, год, но эти четыре часа станут настоящим мучением.

314

Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.

Эпилог

Джеймс с трудом сглотнул, вчитываясь в слова на экране.

“И пока я шла, я физически ощущала на себе его взгляд так, как я всегда его

чувствовала. Слезы беззастенчиво лились по моему лицу, но я их не вытирала. Я

заслужила эти слезы, и оставляла их, как символ всего того, через что я прошла. Они

олицетворяли боль, которую я выстрадала, любовь, которую я испытывала, и океан

потери, который опустошил мою душу. Я, наконец-то, научилась подчиняться,

поэтому больше не оборачивалась”.

Конец

София написала очень трагичную историю, но, тем не менее, она была о любви.

Она проявила к Джеймсу великодушие, описав образ лучшего человека, нежели он

был на самом деле.

София работала неделями, уединившись в своей маленькой комнатке на верхнем

этаже. Джеймсу вход туда был воспрещен, и хотя ему это не нравилось, он уважал ее

желания. Теперь он уважал все ее желания.

Несколько часов назад, она залетела в кухню, и обернула свои руки вокруг него.

- Почему ты улыбаешься, Котенок? Ты, наконец-то, закончила? - спросил

Джеймс.

- Да! Закончила, - ответила она, за чем последовал короткий танец.

София сразу же потащила его наверх и усадила перед своим ноутбуком, чтобы он

начал читать. В этой комнате был только один стул, поэтому опустившись на пол, она

положила свою голову ему на колени. Читая, он гладил Софию по волосам.

Джеймс боялся знакомиться с повествованием от ее лица, но он был рад пройти

через это и узнать, насколько хорошо она все помнила. Она любила его - в этом он был

уверен, и хотя все еще сомневался в заслуженности ее чувств, но они делали его

счастливым.

Джеймс еще раз посмотрел на спящую фигурку Софии, и, не имея сил

сдержаться, смахнул ее волосы с лица и убрал за ушко. Ее рот был приоткрыт, и он

был уверен, что при таком раскладе она намочит его своей слюной, но это было

неважно. София была самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел.

Он не мог не прикасаться к ней. Джеймс обожал тихие звуки, издаваемые ею во