upload

Я взял малышку ладонями за скулы, поднял её голову выше, заставил посмотреть в глаза. Она немного успокоилась. Мы всё правильно делаем. Мы — её опора. Яна сейчас очень сильно напугана. Из-за беременности её эмоциональный фон заметно скачет. То слёзы, то неугомонный смех. Вот как сейчас. Она больше не плачет. Теперь она улыбается. Удивительно!

— Я счастлива. Я люблю вас, — маленькие ручки сильнее сжимаются на моей талии, я задыхаюсь от кайфа этих неземных прикосновений. — Я рада, что вы… вы такие замечательные и вы за меня так сильно переживаете. — И снова хлынули слёзки.

Моя ж ты девочка! Нежная, ранимая, хрупкая. Ангел.

Я прижал Яну к себе ещё неистовей, но перед этим чмокнул в лоб:

— Да, мы такие. Правда, Тоха?

— Ага, — скрипя зубами, подтвердил брат. Я наградили его яростным взглядом. — Это, типа, ничего не меняет, крошка. Двойное счастье. Супер же! Юху-у-у!

Антон начал переигрывать. Надо ехать, пока не ляпнул лишнего. Вон как его корежит и трясёт. Яна не видит. В этот момент я грею малышку в своих объятиях. Она такая тёпленькая, маленькая, сладенькая. Никому её не отдам. Никому не позволю обидеть. Вкусно пахнет. Когда Яна прижимается ко мне, к сердцу, оно начинает сходить с ума. Биться на пределе. Таранить с треском грудину. Насквозь. Будто на адреналине.

— Поехали поужинаем. Надо отвлечься. Всё остальное потом.

Она кивает. Я помогаю девушке сесть в машину. Антон молчит. Молча забирается в «Кадиллак». Правда, теперь он садится вперёд. Рядом со мной. И нарочно хлопает дверью.

***

Страшно подумать, что сейчас творится на душе у брата. Он, несомненно, в бешенстве. Но делать нечего. Надо было раньше думать башкой – прежде, чем понтоваться, подстрекая меня на идиотский спор.

Я сам едва не сдурел. Во время УЗИ места себе не находил. Как будто мне делали операцию. Без наркоза. Я шептал в уме: «Путь будет мальчик. Пусть сын будет. Мой. Только мой!» Но внутри чувствовал подвох. Как будто в мысли пытался влезть посторонний голос. Где-то там, в глубинах бессознательного, он подвывал, как ветер:

«Близнецы. Будут близнецы».

«О-о-о, да у вас, похоже, близнецы! Однояйцевые! Что ж, поздравляю!» — тук, тук, тук. В висках эхом пульсировал смех врача УЗИ. В тот момент у меня потемнело в глазах. Если бы я с силой не ущипнул себя за запястье, с позором улетел бы в отключку.

Делать нечего. Время назад не отмотаешь. Мальчик или девочка. Один малыш или аж два счастья! Да мне плевать. Я люблю их. Но больше всего — их маму. Я смогу обеспечить их троих. Запросто. Проблема в другом. Как сказать об этом отцу? Или матери. Мать – вообще сошла с ума. Она внаглую подыскивает нам с братом невест. Причём заявляет об этом открытым текстом. Что хочет видеть нас рядом с девушками-аристократками благородных кровей. Маман тесно дружит с Олесей — мамой Рады. Я точно знаю, что у них заговор. Они хотят породнить наши семьи. Замутить совместный бизнес.

Да, я встречался с Радой. Но у нас не сложилось. Не нравится она мне. Я бы назвал её… жестокой, алчной, высокомерной. Вспоминаю тот момент, когда она Яну ни за что толкнула – хочется волосы дуре вырвать. Жаль, что бить баб — позорище. Я тогда еле-еле сдержался.

О’кей, я немного свыкся с жаркой новостью, меня отпустило. Не будем пока думать об отце. Выборы через пару месяцем. Я примерно подсчитал: Яна родит, когда отец уже займет пост мэра. Так что волноваться не стоит. Есть ещё несколько важных моментов — я не хочу, чтобы Мармеладка ходила на пары. Хочу перевести её на дистанционное обучение. Чтобы оградить от стрессов. Живот растёт не по дням, а по часам. Скоро по академии поползут сплетни. Не хочу видеть, как Яна страдает, нервничает, плачет. Лучшее ей вообще бросить учёбу. Если вдруг отец откажется принять Яну в нашу семью, я уйду из дома. Устроюсь на работу, буду обеспечивать их сам. Да, это тяжелое решение. Но иначе никак. Я пообещал. Слово своё держу.

***

Антон был шокирован сумасшедшей новостью похлеще меня. Через некоторое время мы немного расслабились. Приняли необратимый факт. Смирились. Решили развеяться. Сходили в кино, на прогулку в парк, на выходные отправились на горнолыжную базу. В общем, нас отпустило. Когда вернулись с отдыха, я принял серьезное решение. Я захотел купить или снять квартиру для Яны.

Мы отвезли Мармеладку в общежитие. Надеюсь, сегодня она там ночует в последний раз. Как только мы с Тохой остались наедине, я сказал:

— Хочу снять для Яны квартиру.

— Чего? — брат вылупился на меня, как на дьявола. — На какие такие шиши? Почку продашь?

— Очень смешно. У меня есть кое-какие сбережения, — сжимаю руки на руле, хмурюсь, глядя перед собой на тёмную, пустынную дорогу. — Думаю, это решит проблему.

— Отец ограничил нас в средствах, забыл? Он сейчас очень зол. Всё до копейки спускает на предвыборную агитацию. И типа не заметит, как мы стырим с карты пару миллионов.

— Продадим «Порш».

— Пф, — близнец нервно заржал. — Ни. За. Что.

— Она должна понимать, что мы сожалеем, — я скрипнул зубами.

— Она так сядет тебе на голову.