Уплыть за закат

– По-моему, это низко с твоей стороны.

– Присцилла, в Билле о правах не оговорено, что иждивенцы главы семьи должны выбирать, где семье жить. Не знаю, как там заведено у тети Мериэн, но у нас такие решения принимаю я. А с другими могу советоваться, а могу и нет. И если советуюсь, то их мнения меня ни к чему не обязывают. Понятно?

Присцилла не ответила, а Дональд спокойно сказал:

– Не порти своего счастья, Девочка Наоборот.

Я села в машину к Джорджу.

– Куда теперь, леди?

– Хочу взглянуть еще раз на тот дом с мебелью.

– Хорошо.

Мы ехали в молчании – с Джорджем Стронгом не обязательно вести светскую беседу. Потом я спросила:

– Ты захватил с собой те два конверта?

– Да. Они тебе нужны? Тогда я лучше припаркуюсь. Они во внутреннем кармане на "молнии", довольно долго доставать.

– Нет, я спросила на всякий случай, пока мы не так далеко от твоей конторы.

Подъехав к дому, я поднялась наверх, Джордж за мной. Я прошла в главную спальню и начала раздеваться. Джордж просветлел.

– Морин, я так надеялся, что у тебя именно это на уме. – Он счастливо вздохнул и начал расстегиваться. – Уже столько времени…

– Слишком долго. Меня одолевали родительские заботы и учеба. Но вот я отучилась – пока что с меня довольно науки, с родительскими заботами, хочу надеяться, разобралась, и теперь смогу посвящать тебе больше времени, если хочешь.

– Я всегда хочу тебя и всегда буду хотеть!

– Я целый день думала о тебе и о том, как ты хорошо все умеешь. Но сначала надо было сплавить ребят. Хочешь раздеть меня? Или поторопимся и поскорей нырнем в постель?

– Вот это выбор!

* * *

Джордж не проявлял особого артистизма в постельных делах, но за те шесть лет, что я от случая к случаю спала с ним, ни разу меня не разочаровал. Он был внимательным, заботливым любовником и первым своим долгом почитал обеспечить партнерше оргазм.

А если он не был Адонисом, то и я не была Венерой. Когда-то, в возрасте Присциллы, я была недурна и, думаю, не менее аппетитна. Но мне уже стукнуло семьдесят, по бумагам сорок семь, и я выглядела на свои сорок семь, несмотря на все усилия. Женщина средних лет должна следить за собой (Джордж следил, и я это ценила). Она должна заботиться о свежести своего рта, упражнять свои внутренние мускулы, говорить тихо и мелодично, всегда улыбаться и никогда не хмуриться, проявлять дружбу и понимание. Отец когда-то говорил мне: "Вдовы куда лучше молодых жен. Вдовы всегда готовы, всегда здоровы, не скажут "ну что вы", не ждут обновы, а уж бедовы!"

Вот такой и была Морин Джонсон с сорок шестого по восемьдесят второй.

Услышав впервые отцовскую игривую формулировку, я только посмеялась и даже не подумала применить ее к себе – до того грустного дня, когда Брайан сказал мне, что на мое место пришла сожительница помоложе. Тогда я поняла, что отцовская шутка – это чистая правда. И сделалась "девушкой по вызову".

Старалась хорошо выглядеть и приятно пахнуть. И не рассчитывала на Адониса – меня вполне устраивая, честный дружеский обмен с джентльменом (но не с каким-нибудь придурком или хлюпиком!).

Я всегда оставляла время для второго раза, если партнеру того хотелось. А ему захочется, если с ним поработать как надо. Американцы потому такие паршивые любовники, что американки – паршивые любовницы. И наоборот. Что в лоб, что по лбу. За что платишь, то и получаешь.

И этот промежуток от двадцати минут до часу – самое лучшее на свете время для интимной беседы.

– Хочешь первым в ванную? – спросила я.

– Не к спеху. – Голос рокотал в груди у Джорджа, к которой я прижималась ухом. – А ты?

– Не горит. Джордж, это было здорово. Как раз то, что мне надо.

Благодарю, сэр.

– Морин, это про тебя Шекспир сказал: "Другие пресыщают, но она лишь разжигает голод".

– Полно тебе.

– Нет, правда.

– Если будешь почаще повторять, то я поверю. Джордж, когда ты встанешь, не достанешь ли те конверты? Погоди. Есть у тебя время на второй раз?

– Есть. Для этого время и существует.

– Хорошо. А то я не стала бы терять драгоценные минуты на разговоры о делах и уж заставила бы тебя воспрять побыстрей, если бы ты спешил.

– Ты – да не заставишь! Но я управился со всеми сегодняшними делами до десяти, чтобы остаток дня посвятить Морин. – Он поднялся, достал два конверта и протянул мне.

– Нет, я не хочу до них дотрагиваться. Осмотри их внимательно, Джордж – не могла ли я каким-то образом совершить подлог?

– Не вижу как. Я храню их с четвертого июля сорок седьмого года, – он улыбнулся мне, а я ему. В тот день мы с ним были в постели во второй раз.

– Это был твой день рождения, девочка, а подарок получил я.

– Нет, мы обменялись подарками, ко взаимному удовлетворению. Проверь все-таки конверты, Джордж – может быть, их вскрывали? Нет, ближе не подходи – вдруг наколдую.

– Мы с тобой тогда расписались на обратной стороне каждого конверта, прихватив клапан. Свою подпись я знаю и видел, как расписывалась ты.

По-моему, их не мог вскрыть даже Гудини.

– Тогда, пожалуйста, открой конверт номер один, Джордж, и прочти то, что в нем лежит, а потом спрячь обратно в свой карман на "молнии".