Управляемая демократия: Россия, которую нам навязали

Из-за низкой явки избирателей и растущего недовольства в стране успех Путина выглядел далеко не слишком впечатляющим. Накануне выборов власти делали все возможное, чтобы заставить население явиться к урнам для голосования. По сообщениям прессы, не только в больницу не укладывали людей без открепительного талона, но даже и в тюрьму без него не сажали. Фальсификации были настолько грубыми, что бросались в глаза даже иностранным наблюдателям: в Москве, прямо на глазах иностранцев, «в избирательную урну были подброшены дополнительные бюллетени», а в Хабаровске изумленные наблюдатели на одном из участков обнаружили, что «вообще подсчет голосов не производился, а итоговый протокол был фиктивным»[335]. Можно только представить себе, что творилось там, где иностранцев не было.

Оппозиционные политики вместе набрали как раз достаточно голосов, чтобы выборы состоялись. Если бы Николай Харитонов и либеральный кандидат Ирина Хакамада сняли свои кандидатуры, присоединившись к сторонникам бойкота, путинских голосов не хватило бы для признания выборов действительными. Коммунистическая оппозиция в очередной раз спасла «антинародный режим» (как и в 1993 г., когда именно призыв КПРФ прийти и проголосовать за «нет» спас от провала ельцинский референдум по конституции).

Главным политическим итогом первого президентского срока Владимира Путина был идеологический крах как старой патриотической оппозиции, так и либерализма. Националистическая риторика оппозиции была успешно соединена с либеральной социальной политикой и мероприятиями по укреплению полицейского государства. На протяжении 1990-х гг. либералы внушали обществу и друг другу, будто экономическая либерализация неизменно создаст условия для политической демократии. Если даже авторитарные меры и необходимы в ходе «переходного периода», то в результате становления рыночного порядка потребность в них отпадет и восторжествует свобода. На практике все оказалось строго наоборот. По мере того как прогрессировали рыночные преобразования, демократия в России сворачивалась. А к началу 2000-х гг. большая часть российского бизнеса, иностранных инвесторов и просвещенной бюрократии сошлась на том, что именно авторитаризм создает оптимальные условия для прогресса либеральной экономики. Произошел неизбежный раскол между экономическими и политическими либералами. Первые шли в правительство и торжественно докладывали об успехах реформ, в то время как вторые пытались играть роль оппозиции, истерично сетуя на удушение демократических свобод.

Глава 10. Зарево над Кремлем

Вечер воскресенья 14 марта ознаменовался не только торжеством Путина на президентских выборах. Как только итоги голосования были объявлены, в самом центре Москвы, у ворот Кремля вспыхнул чудовищный пожар. Горело здание Манежа, построенное Александром I к пятилетию победы над Наполеоном. «Это было одновременно страшное и завораживающее зрелище, — писала «Газета». — Объятый пламенем Манеж смотрелся гигантской декорацией фильма-катастрофы, на который не пожалели денег. На протяжении семи часов на глазах сотен, зачастую ликующих, зевак огонь уничтожал один из главных символов Москвы»[336]. При попытках потушить здание погибло двое пожарных. Огонь поднимался так высоко, что зарево было видно над Кремлем с противоположного берега Москвы-реки и казалось, что сам Кремль объят пламенем.Трудно было не увидеть в этом дурное предзнаменование.

КОНКУРЕНЦИЯ ОЛИГАРХОВ

По словам Путина, новой национальной идеей для России должна была стать конкурентоспособность. Патриотизм следовало окончательно поставить на службу капитализму. Этот насквозь буржуазный взгляд на жизнь контрастировал с разгульным казнокрадством наивной ельцинской эпохи, которая воспринимала капитализм исключительно как общество потребления. Деятели путинского призыва были лишены прежнего размаха, насквозь прагматичны и в силу этого совершенно безлики. Торжество серости и мелочности, наблюдавшееся на всех уровнях российского государства и бизнеса, было одновременно ярким доказательством того, что элита страны освоила наконец правила буржуазного поведения.

На смену олигархам шла бюрократическая буржуазия, работающая в тесном сотрудничестве с западным капиталом. Причем это сотрудничество стало гораздо более основательным и долгосрочным, точно так же как более зрелым стал и русский капитализм.