Управляемая демократия: Россия, которую нам навязали

Лукашенко, как и Ельцин, разогнал неугодный парламент и переделал конституцию. Запад ответил возмущением, которое было столь же интенсивным и единодушным, как и поддержка точно таких же мер Ельцина. В Белоруссии, как и в России, после установления нового порядка оппозиция была лишена всякого влияния на принимаемые решения, а руки у президента развязаны. Проблема Белоруссии была не в авторитаризме Лукашенко, а в том, что его политика не соответствовала рецептам Международного валютного фонда.

И все же главной причиной того, что в России правовые нормы в 1994—1999 гг. более или менее соблюдались, была экономическая стабилизация, достигнутая правительством Виктора Черномырдина. Это была странная стабильность, поскольку производство продолжало падать. Но страна обрела некоторую устойчивость.

Основные ресурсы были поделены, сложились крупные финансово-промышленные группы, под контролем которых оказались почти все финансовые потоки и наиболее прибыльные производства. Лидеры этих групп не случайно получили в прессе название «олигархов». Их влияние обеспечивалось не только огромными финансовыми возможностями, но и близостью с властью. По определению одного из московских журналистов, олигархи — это капиталисты, которые «целиком и полностью зависят от государства»[116]. Поскольку инвестиционная активность олигархов была минимальной, именно правительство в конечном счете обеспечивало воспроизводство. Но и власть в свою очередь зависела от олигархов, лоббировавших свои интересы, оплачивавших политические и пропагандистские кампании официальных политиков, а зачастую просто содержавших «нужных» чиновников.

Коррупция стала функциональной частью системы, формой связи между бюрократией и ведущими экономическими группами, без которой невозможны были бы ни развитие предприятий, ни принятие решений в государстве. Коррупция «упорядочилась», «нормализовалась». Борьба с коррупцией в подобной системе становится не только бессмысленной, но и вредной — любая серьезная попытка такой борьбы немедленно дезорганизует хозяйственные связи, приводит к управленческому параличу. В свою очередь коррупционные отношения, типичные для элит общества, своеобразно воспроизводились на среднем уровне и даже в низах. Страна, разучившаяся работать, отчаянно старалась решить свои проблемы каким-нибудь другим способом.

ХАЛЯВЩИКИ

29 июля 1994 г. на Варшавском шоссе в Москве можно было видеть необычное для тех мест зрелище: толпа народа с самодельными плакатами и портретами малоизвестного человека в очках выкрикивала невразумительные лозунги, что-то скандировала, ругалась с милицией. Это была не оппозиционная демонстрация, а собрание акционеров компании МММ. В тот день руководитель компании Сергей Мавроди, обвиненный в уклонении от уплаты налогов, сославшись на притеснения государственных чиновников, постановил снизить курс акций со 105 тыс. рублей до 1 тыс., а затем и вообще прекратил продажу акций. Логично было бы предположить, что тысячи разоренных им акционеров попытаются разгромить офис компании. Но на Варшавском шоссе происходило прямо противоположное: большинство акционеров требовали от государства возместить им ущерб, освободить МММ от уплаты налогов и клялись в преданности Сергею Мавроди.

Говорить, будто Мавроди уклонялся от уплаты налогов, было бы вопиющей несправедливостью. Подобно другим русским бизнесменам, он просто иногда делился с государством, отдавая столько, сколько считал нужным. По Москве упорно ходили слухи о том, что лидеры МММ и налоговые службы просто не договорились о сумме взятки. Но в любом случае кризис МММ был тесно связан с бюджетным кризисом России. Приватизировав доходные предприятия, не имея возможности собирать налоги с обнищавшего населения, правительство пыталось заставить бизнесменов уплатить хотя бы часть того, что следовало. Мавроди увидел в этом личное оскорбление, а заодно и великолепный повод избавиться от обязательств перед акционерами. Конфликт приобрел политическую окраску. Акционеры оставались верны Мавроди, что бы он с ними ни делал, но и власть «пошла на принцип». Победа Мавроди в этой ситуации означала бы, что отныне ни один предприниматель не будет считать себя обязанным платить налоги, а правительство вынуждено будет компенсировать акционерам любых компаний каждое понижение курса ценных бумаг.

Компенсации акционерам МММ государство платить отказалось, а Мавроди был арестован за сокрытие от налогообложения доходов в особо крупных размерах.