Управляющий мозг. Лобные доли, лидерство и цивилизация

Итак, испытуемым предлагалось делать то, что им нравится. В действительности же фигуры были подобраны таким образом, что испытуемые имели две возможности: основываться либо на свойствах фигуры-цели (которые менялись от одного испытания к другому), либо на некотором устойчивом предпочтении, не относящемся к цели (например, любимый цвет или форма). Несмотря на расплывчатую природу нашего эксперимента, ответы испытуемых могли быть чётко квантифицированы и были в высокой степени повторяемыми. Наша «когнитивная проективная» парадигма оказалась весьма информативной, и мы будем возвращаться к ней в различных частях этой книги.

Мы провели наши эксперименты со здоровыми испытуемыми и с пациентами, страдавшими различными типами повреждений мозга. Повреждение лобных долей драматически изменяло природу ответов. Повреждение других частей мозга имело незначительный эффект или вовсе не имело никакого. Мы повторили эксперимент, но теперь лишили задачу неопределённости двумя различными способами. Вместо того, чтобы инструктировать испытуемого «выбрать фигуру, которая вам больше нравится», мы просили «выбрать больше похожую на цель», а потом «выбрать наиболее отличающуюся от цели». В условиях, лишённых неопределённости, эффекты повреждений лобных долей исчезали и испытуемые с повреждениями мозга могли выполнять задачу столь же хорошо, как здоровые испытуемые из контрольной группы (см. рис. 6.4).

a) МУЖЧИНЫ

b) ЖЕНЩИНЫ

Рис. 6.4. Сопоставление субъективной и истинностной версий CBT. В субъективной версии лобные повреждения порождают драматические изменения в выполнении CBT. Эффекты повреждений исчезают в двух истинностных версиях CBT. Это справедливо как для праворуких мужчин (а), так и для женщин-правшей (b):

LFRM — группа мужчин с повреждениями левой лобной коры;

LPRM — группа мужчин с повреждениями задних отделов левого полушария;

HCM — контрольная группа здоровых мужчин;

RPRM — группа мужчин с повреждениями задних отделов правого полушария;

RFRM — группа мужчин с повреждениями правой лобной коры;

LFRM — группа женщин с повреждениями задних отделов левого полушария;

LPRF — группа женщин с повреждениями задних отделов левого полушария;

HCF — контрольная группа здоровых женщин;

RPRF — группа женщин с повреждениями задних отделов правого полушария;

RFRF — группа женщин с повреждениями правой лобной коры.

(По: Goldgerg Е. at al. Cognitive Bias, Functional Cortical Geometry, and the Frontal Lobes, Sex, and Handedness // Journal of Cognitive Neuroscience. 1994. Vol. 6, № 3. P. 276-296.)

Наш эксперимент показывает, что лобные доли играют решающую роль в ситуациях свободного выбора, когда от субъекта зависит решение, как интерпретировать неопределённую, двусмысленную ситуацию. Как только ситуация лишается неопределённости для субъекта и задача сводится к вычислению единственно возможного правильного ответа, вклад лобных долей уже не является решающим, даже если все другие аспекты задачи остаются теми же самыми.

Из всех аспектов человеческой психики нет более интригующих, чем произвольность, интенциональность и свобода воли. Но эти атрибуты человеческой души полностью проявляют себя только в ситуациях, предоставляющих много выборов. Мы, люди, склонны полагать, что умственные способности, которые мы считаем высшими, являются уникально нашими. Философы и учёные многократно заявляли, что воля и интенциональность — специфически человеческие черты. В своей крайней формулировке это утверждение не может быть привлекательным для серьёзного нейробиолога. Более вероятно, что эти свойства развивались в ходе эволюции постепенно, возможно по экспоненциальной кривой. Трудно спланировать строгий эксперимент для доказательства этого, но можно высказать аргументы в пользу того, что этот процесс шел параллельно развитию лобных долей.

Специалисты по когнитивной нейронауке были не единственными, кто в ущерб себе игнорировал субъективное, адаптивное принятие решений. Намного хуже, что субъективное принятие решений также игнорировалось деятелями образования. Вся наша образовательная система базируется на обучении истинностному принятию решений. И это имеет место не только в США, но и повсюду, по крайней мере, внутри западной культурной традиции. Стратегиям субъективного, адаптивного принятия решений просто не обучают; они приобретаются каждым человеком идиосинкратически, в ходе личного познавательного развития, методом проб и ошибок. Разработка методов обучения принципам субъективного принятия решений находится в числе наиболее актуальных задач, стоящих перед деятелями образования и школьными психологами. Психология развития также сосредоточивается на истинностном принятии решений, поэтому хронология и стадии развития субъективного, адаптивного принятия решений практически неизвестны.