Упражнения в стиле

Да, такое токо в большом городе и случается. Ну, рази можно было представить, шо я снова ево увижу, тово обалдуя-то?! Ровнехонько через два часа перед каким-то огроменным домом, не иначе шо-то вроде дворца епископа Пантрюша, так они обзывают свой город промеж себя. Так вот там находилси тот обалдуй и шлындал туды-сюды с другим шалопутом одново с ним пошиба, — и шо ж ему говорил тот другой шалопут? Шалопут ему говорил: «Пришил бы ты эту пуговицу трошки повыше, было б красивше». Вот шо он ему говорил, длиннющему обалдую, тот другой шалопут одново с ним пошиба.

Междометия

Эй! О! А! Ай! Ой! Ух-ты! Ну и ну! Во как! Ого! Ну-у-у! Хоп! Фи! Фу!

Смотри-ка! О! Хм!

Вычурно

Это было в преддверии июльского полудня. Солнце во всей своей распустившейся красе царило над горизонтом с многочисленными сосками. Асфальт слегка плавился, источая нежнейший гудронный аромат, который наводит больных раком на некоторые наивные, но в то же время разрушительные мысли о причинах поразившего их недуга. Автобус в бело-зеленой ливрее, огербленный загадочной литерой S, подъехал к парку Монсо, чтобы подобрать небольшую группу кандидатов на проезд с влажными от потовыделений конечностями. На задней площадке этого шедевра современного французского автомобилестроения, — где словно сельди в бочке теснились забортовые пассажиры, — один бездельник, маленькими шажками приближающийся к своему тридцатилетию и несущий в промежутке между почти змееобразно-удлиненной шеей и веревочно-окрученной шляпой тусклую свинцовую болванку, поднял голос и с неподдельной горечью, — которая, казалось, проистекала из стакана с отваром горечавки или какой-нибудь другой травы, обладающей похожими свойствами, — пожаловался на повторяющееся толчковое явление, по его мнению исходящее от другого присутствующего hic et nunc[4] клиента С.Т.С.Р.П.[*] Вознося свой плач, он взял кисловатый тон старого видама[*], которого ущипнули за ягодицу в веспасиановом заведении[*] и который, поражаясь, ни в коей мере не одобряет подобных знаков внимания и не желает вкушать сих сюрпризов. Обнаружив опустевшее место, он к нему бросился.

Позднее, когда солнце уже опустилось на несколько ступеней по монументальной лестнице своего небесного склона, а мне довелось снова проезжать на другом автобусе этого же маршрута, я заметил вышеописанного персонажа, перемещавшегося по Римской площади перипатетическим образом в компании индивидуума ejusdem farinae[5] который давал ему — на этом участке городского пространства, обреченном на автомобильное движение, — советы относительно элегантности в одежде, не шедшие дальше пуговицы.

Неожиданно

Альбер присоединился к приятелям, которые сидели за столиком в кафе. Там были Рене, Робер, Адольф, Жорж, Теодор.

— Как дела? — приветливо спросил Робер.

— Нормально, — ответил Альбер.

Он подозвал официанта.

— Мне — бокал пикона[*], — сказал он.

Адольф повернулся к нему:

— Ну, Альбер, что нового?

— Да почти ничего.

— Погода хорошая, — сказал Робер.

— Холодновато, — сказал Адольф.

— Хотя нет, сегодня я видел один смешной случай, — сказал Альбер.

— И все-таки тепло, — сказал Робер.

— Какой? — спросил Рене.

— В автобусе, когда ехал обедать, — ответил Альбер.

— В каком автобусе?

— В S.

— И что ты там видел? — спросил Робер.

— Пришлось пропустить как минимум три автобуса, прежде чем я смог влезть.

— В это время дня — неудивительно, — сказал Адольф.

— Так что же ты видел? — спросил Рене.

— Была давка, — сказал Альбер.

— Прекрасная возможность пощипать за ягодицы.

— Пф! — сказал Альбер. — Речь не об этом.

— Рассказывай.

— Рядом со мной стоял один странный тип.

— Какой? — спросил Рене.

— Высокий, худой, со странной шеей.

— Какой? — спросил Рене.

— Как будто ему ее вытягивали.

— Элонгация, — сказал Жорж.

— Я еще вспомнил про шляпу, у нее был странный вид.

— Какой? — спросил Рене.

— Без ленты, зато с плетеным шнурком вокруг.

— Забавно, — сказал Робер.

— А еще, — продолжил Альбер, — он оказался таким крикуном, этот тип.

— Почему? — спросил Рене.

— Начал поносить своего соседа.

— Почему? — спросил Рене.

— Заявил, что тот ему по ногам ходит.

— Специально? — спросил Робер.

— Специально, — сказал Альбер.

— А потом?

— Потом? Просто отошел и сел.

— И это все? — спросил Рене.

— Нет. Самое забавное, через два часа я его снова увидел.

— Где?

— Перед вокзалом Сен-Лазар.

— Что он там делал?

— Не знаю, — сказал Альбер. — Он гулял туда-сюда с приятелем, который ему подсказывал, что пуговица его плаща пришита слишком низко.

— Точно, именно это я ему и посоветовал, — сказал Теодор.

ЗАЗИ В МЕТРО [*] (роман) (Перевод Л. Цывьяна)

ό πλάσας ήφάνισεν[6][*]

Аристотель

I