«Упреждающий удар» Сталина. 25 июня – глупость или агрессия?

Военно-политический итог боев на Карельском перешейке Маннергейм определил коротко и очень точно: «Противник осознал, что за наш разгром следует заплатить огромную цену» (22, стр. 468). Сказано вполне самокритично, без утешительного самообмана. Разгром финской армии, разумеется, был вполне возможен. По сути дела, это был всего лишь вопрос времени и цены. За ценой Сталин бы не постоял, но времени уже не было. 3-я советско-финская война завершилась на тех же самых рубежах (Выборг – западный берег р. Вуокси) и, что гораздо более важно, по той же самой причине, что и первая, «зимняя», война. Быстро разгромить и уничтожить финскую армию не удалось, а втягиваться в затяжную изнурительную войну Сталин не стал, так как это могло помешать реализации гораздо более значимых планов.

Знание реально свершившихся фактов в равной мере мешает и писателям, и читателям военно-исторических книг. Известный психологический парадокс заключается в том, что все произошедшее представляется единственно возможным, а нереализованные альтернативы кажутся совершенно невозможными. Но это не более чем «обман зрения». Все могло быть совсем иначе. Сегодня даже добросовестный школьник знает, что от высадки союзников в Нормандии до взятия Берлина прошло долгих 10 месяцев. Но тогда, летом 1944 года, этого не мог знать точно ни один человек, включая Сталина, Маннергейма, Рузвельта и Черчилля. И бомба, взорвавшаяся в Ставке Гитлера 20 июля 1944 г., могла взорваться на один метр влево или вправо от того места, где она взорвалась в действительности. А в случае успеха покушения военный переворот в Берлине мог увенчаться успехом. В таком случае капитуляция вермахта на Западе была бы практически неизбежна и историческая встреча советских и американских войск могла произойти не в мае 45-го на Эльбе, а в августе 44-го на Висле. Надо ли доказывать, что такой исход войны товарища Сталина абсолютно не устраивал?

Впрочем, и без учета фактора покушения на Гитлера немецкий Западный фронт в конце лета 1944 г. был близок к катастрофическому разгрому. Английский историк Лиддел Гарт в своей хрестоматийно известной «Истории Второй мировой войны» пишет:

«…Война могла бы закончиться в сентябре 1944 г. Основные силы немецких войск на Западе были сосредоточены в Нормандии и оставались там до тех пор, пока их не разгромили или окружили. Уцелевшие жалкие остатки не могли оказать серьезного сопротивления и отступили, но вскоре и они были уничтожены стремительно продвигавшимися моторизованными войсками союзников… Как свидетельствуют трофейные документы, на всем Западном фронте немцы имели около 100 пригодных для боя танков против 2 тыс. танков, которыми располагали передовые соединения союзников. У немцев было только 570 самолетов, в то время как у союзников на Западном фронте находилось более 14 тыс. самолетов…» (368, стр. 592–593)

В середине июля 1944 г. сражение на севере Франции было в самом разгаре, и успех союзников еще не был столь очевиден, но в любом случае Тали, Ихантала и прочие крохотные поселки, затерянные среди озер и лесов Карелии, не могли уже интересовать Сталина в тот момент, когда началась решающая судьбу войны и послевоенной Европы гонка к Берлину. История дважды перехитрила великого обманщика. Если бы Сталин начал 3-ю советско-финскую войну в мае 1944 г., сразу после завершения весенней распутицы, то, по всей вероятности, исход этой войны был бы совершенно другим – Финляндии пришлось бы стать нищим российским «Нечерноземьем». Но Сталин тянул и ждал того момента, когда все силы и все внимание западных союзников будет приковано к полоске морского берега в Нормандии, и они не смогут помешать ему в реализации планов полного разгрома и оккупации Финляндии. В результате времени для развития и завершения успеха, достигнутого у Выборга, уже не оказалось.