Упрямец Керабан

— А вот в шоттах Эль-Гарса и Мельгир, в отличие от Джерида, встречаются довольно глубокие впадины, лежащие ниже уровня моря, где вода выходит на поверхность.

— Вот как! — воскликнул капитан Ардиган.— Право, досадно, что шотт Джерид не таков. Достаточно было бы прорыть канал длиной в тридцать километров, чтобы сюда хлынули воды залива — и через пару лет по новому морю уже ходили бы корабли.

— Действительно, жаль,— подтвердил господин де Шалле.— И не только потому, что это значительно уменьшило бы объем работ, но и потому, что в таком случае море было бы вдвое больше— не семь тысяч двести квадратных километров, то есть семьсот двадцать тысяч гектаров, а полтора миллиона! Взглянув на карту, вы убедились, что шотты Феджадж и Джерид лежат выше Эль-Гарсы и Мельгира, а ведь даже последний будет затоплен не полностью.

— В конце концов,— вмешался лейтенант Вийет,— если у нас столь зыбкая почва под ногами, не может ли так случиться, что в более или менее отдаленном будущем земля осядет еще сильнее? Особенно если воды канала будут подтачивать соляную корку? Как знать, не станет ли вся южная часть Алжира и Туниса вследствие постепенного или внезапного изменения ландшафта[433] дном океана, не поглотит ли ее полностью Средиземное море? 

— У нашего друга Вийета разыгралось воображение,— улыбнулся капитан Ардиган.— Он наслушался арабских сказок, и ему мерещится бог весть что... Ну и прыть! Пожалуй, старина Наддай позавидовал бы, да и наш бравый Николь тоже.

— Право, господин капитан,— смеясь ответил молодой человек,— всякое может случиться...

— А что вы об этом думаете, господин де Шалле?

— Я привык опираться только на научно доказанные факты,— ответил инженер.— Но, по правде сказать, чем больше я изучаю эти земли, тем больше нахожу аномалий[434], и как знать, какие непредвиденные изменения ландшафта могут произойти в этой местности. Но это дело далекого будущего, а пока займемся нашим замечательным проектом внутреннего моря.

В беседах время проходило незаметно. Караван миновал Лимань, Сефтими, Бу-Абдалла — городки, расположенные на узкой полосе земли между Феджаджем и Джеридом,— и вышел, пройдя весь первый канал, к Таузару, где остановился вечером 30 марта.

Глава VII ТАУЗАР И НЕФТА

— Мы с вами,— говорил в этот вечер старший сержант Николь капралу Писташу и господину Франсуа,— прибыли в край фиников, самую настоящую, смею сказать, «Финикию», как называет эти места господин капитан и как наверняка назвали бы их старина Наддай и Козырный Туз, обладай они даром речи...

— Ну ты и скажешь,— отозвался Писташ.— Финики— везде финики, в Габесе ли, в Таузаре — на тех же пальмах растут. Не так ли, господин Франсуа?

Все, даже сам господин де Шалле, обращались к этому человеку не иначе как «господин Франсуа» — с таким достоинством он неизменно держался.

— Не знаю что и сказать,— серьезно ответил он, почесывая подбородок, который столь тщательно брил каждое утро.— Признаться, я не питаю слабости к этим фруктам. Может быть, они хороши для арабов, но не для нормандцев[435], к которым я имею честь принадлежать.

— Уж слишком вы разборчивы, скажу я вам, господин Франсуа! — воскликнул Николь.— Хороши для арабов, надо же! Скажите лучше: слишком хороши для них— где им по достоинству оценить это чудо! Финики! Да я отдал бы за них груши, яблоки, виноград, апельсины — все фрукты Франции!

— Ну уж! Они тоже не так плохи,— заметил Писташ, облизывая языком губы.

— Кто так говорит,— решительно заявил Николь,— тот никогда не пробовал настоящих джеридских фиников. Завтра я дам вам отведать самых отборных, прямо с дерева. Прозрачные, крепкие, восхитительные на вкус... Посмотрим, что вы тогда запоете! Да это же райские плоды!.. Думается мне, не яблоком, а фиником соблазнила Ева нашего праотца Адама.

— Возможно,— кивнул капрал, охотно принимавший на веру все, что говорил Николь.

— И не подумайте, господин Франсуа,— продолжал старший сержант,— что один я такого мнения о джеридских финиках. Не говорю уже о тех, что произрастают в оазисе Таузар,— их все считают бесподобными. Спросите капитана Ардигана и лейтенанта Вийета, уж они-то понимают толк... Да спросите хоть Наддан и Козырного Туза!..

— Как! — удивленно спросил господин Франсуа.— Ваша лошадь и собака?

— Они их просто обожают. За три километра до оазиса оба уже учуяли аромат. То-то завтра полакомятся!

— Ну что ж,— добродушно согласился господин Франсуа,— с вашего позволения мы с капралом тоже воздадим должное достойнейшим плодам Джерида.

Надо сказать, старший сержант ничуть не преувеличивал. Окрестности Таузара издавна славятся своими финиками. Более двухсот тысяч финиковых пальм в оазисе дают ежегодно восемь тысяч тонн отборных плодов, что составляет главное богатство края. Многочисленные караваны, выгрузив в Таузаре шерсть, камедь[436], зерно, увозят тысячи мешков этих ценных фруктов.