Упрямец (СИ)

Слабый, покорный Джон был просто не в состоянии спорить и возмущаться. Шерлок тут же воспользовался этим преимуществом. Он быстро сервировал маленький столик и, поставив его на колени Джону, принялся кормить его супом, по ходу рассказывая смешные, нелепые случаи из своего детства. Оба расслабились, полностью наслаждаясь обществом друг друга. Шерлок ловко поддевал ложкой суп, отправляя её в рот Джона, а тот, смеясь, с силой дул на горячую жидкость, глядя, как брови Холмса смешно топорщатся всякий раз, стоило ему ненароком пролить несколько капель себе на подбородок. Обед с ложечки оказался не только весёлым, но и очень интимным, поэтому в конце обоим стало уже совершенно не до еды. До кофе дело так и не дошло.

Джон первым потянул Шерлока на себя, по пути задевая пустые тарелки. Если внутри и было какое-то тревожное чувство, то он предпочёл запрятать его в самый тёмный уголок своего сердца, радуясь сладким тягучим поцелуям. Ему хотелось верить в этого доминанта, который, наплевав на все правила и приличия, вымаливал прощение, не произнося его вслух, лишь чувственными нежными взглядами и бережными прикосновениями. Джон почему-то решил дать им ещё один шанс, несмотря на то, что они были из разных миров, несмотря на разницу в категориях, несмотря на страх перед новой болью, которую этот обворожительный Дом мог с лёгкостью нанести ему снова. Джон доверился.

Шерлок наоборот, решил больше не торопиться. Он аккуратно избавлял Джона от простыни, в которую тот завернулся с ног до головы, будто разворачивал большой драгоценный подарок. Изо всех сил Дом старался ощутить каждую клеточку любимого тела, расслышать каждый стон и тихий вздох, звучавшие как самая прекрасная мелодия на свете. Он начал медленно целовать шею, ключицы, спустился ниже, прикусывая соски и прижимая ладонь к груди Джона, там, где бешено стучащее сердце было готово пробить грудную клетку. Джона вело от такой неестественной нежности. Всё казалось слишком откровенным, слишком мягким, так не вязавшимся с представленным образом грозного холодного доминанта.

Лишь широкими мазками языка, которыми Шерлок вылизывал его шею, он умудрялся сводить с ума. Комната начала вращаться, а перед глазами возникали короткие вспышки от чересчур яркого удовольствия. Джон до крови закусывал губы, комкая в руках простыни, и восхищенно замирал от урчащих утробных звуков, с которыми Шерлок покрывал поцелуями его лицо. Мимолетные прикосновения губ к горевшей, плавящейся от ласк коже заставили Джона громко протяжно стонать, и этот звук вибрировал ответным возбуждением в теле Шерлока.

Природа диктовала: взять, заставить, подчинить. Ведь Сабы изначально получали удовольствие от приказов, растворяясь в высвобождённой энергии Дома, но только не сегодня. Шерлок вымаливал прощение, ломая собственные стереотипы, наплевав на себя, концентрируя внимание только на Джоне.

Он перевернул Саба на бок, пытаясь слиться, впитывая каждой клеточкой своего тела его вкус и запах, сводящий с ума. Джон открыл рот, чтобы произнести хоть что-нибудь внятное, но Шерлок сжал кулак вокруг его члена, осторожно двигая рукой вверх и вниз, мозолистые ладони царапнули нежную кожицу. Это заставило Джона жалостливо захныкать, вжимаясь в Шерлока, чувствуя голыми ягодицами его возбуждение.

Дом замурлыкал от удовольствия, дотрагиваясь холодными кончиками пальцев до всех чувствительных местечек, вновь прикасаясь к соскам, немного сдавливая их. В ответ Джон выгнулся дугой, отрываясь от кровати, на секунду замирая в воздухе. У Шерлока перехватило дух.

- Господи, твоя кожа и вкус, - застонал он. – Ты так открыт для меня. Исключение во всём.

Представший в своём похотливом великолепии Джон казался осуществлением всех грязных фантазий, которые посещали мозг юного гения. Раньше Шерлок и не мечтал о подобном, но после знакомства с этим скромным светловолосым Сабом, понял, как сильно ошибался, не придавая этой стороне своей жизни должного внимания.

Смотря, как Джон заметался по постели и нетерпеливо толкнулся назад, Шерлок убрал руку с его соска и постарался стянуть штаны вместе с бельём, потому что собственное возбуждением стало почти болезненным. А Джон запаниковал, внезапно почувствовав член Шерлока, вжимающийся в него, трущийся об него, оставляющий влажные следы. Мысли закрутились с бешеной скоростью, позволяя горячему желанию беспрепятственно заструиться по венам. Он слышал, как Шерлок что-то бессвязно шептал, уткнувшись носом ему в шею.

- Вот так. Ты уже готов к этому, Джон. Ты просто создан для моего члена.

И Джон согласно застонал, запрокидывая голову, прижимаясь к влажным от пота простыням и в то же время подаваясь назад к Шерлоку. Тот с усилием заскользил членом между его ягодиц, сжимая руками половинки и толкаясь вперёд. Слишком горячо, слишком мягко, слишком тяжело от распирающего сладкого чувства скрутившегося металлическим жгутом внизу живота. Непроизвольно Джон выдохнул:

- Прикоснись ко мне… - понимая, что ещё один рубеж из недоверия и боли пройден.