Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона

— Просто это растяжение настолько некстати. Ведь скоро бал, и я так боюсь, что нога к этому моменту не заживёт…

— Бал? — переспросил блондинчик с толикой удивления.

Катарина с Сицией тоже удивились, а Виолетта вскинула голову, подарила хозяину замка «невинный» взгляд и выдохнула:

— Как? Вы разве не собираетесь дать бал в честь вашего прибытия в Керн?

Пауза. Такая долгая и до того выразительная, что маленькому дракону приходится приложить массу усилий, чтобы не рассмеяться.

Нет, вы слышали? В следующий раз, когда Дантос поинтересуется есть ли у дракона совесть, скажу безапелляционное «да»! Ибо в сравнении с местными леди, я самая что ни на есть скромняшка!

— Мм-м… — наконец, отмер Дантос. — Мм-м… да, пожалуй. Я сам не подумал, но идея с балом мне, определённо, нравится.

Зато графиня с дочкой инициативу не оценили — им балы ни к чему, у них поводов увидеться со светлостью и без того достаточно. А от Виолетты повеяло чистым злорадством, и я не сразу, но всё-таки догадалась почему.

Просто на бал все потенциальные невесты съедутся, и Катарину если не затопчут, но затмят точно — всё-таки бледновата она, и страшновата местами. Впрочем, даже будь виконтесса самой-самой, наличие в обозримом пространстве конкуренток — всегда риск. Так что радоваться действительно нечему.

Но возразить их светлости, попробовать убедить, что идея не так уж хороша, графиня с виконтессой всё-таки не решились. В итоге, Виолетта покидала замок без слёз, с широкой улыбкой на устах. Ну и опираясь на плечо отца, разумеется.

А барон Филек, в свою очередь, с Дантосом так и не пообщался. Зато просил разрешения заехать позже, уже без дочки. Блондинчик, конечно, разрешил.

Я же, глядя на тактическое отступление «куколки», размышляла о том, сколько их, этих «юных и свежих», будет. Ведь Виолетта точно не последняя. И упомянутая договорённость о том, чтобы Дантоса в течение недели не трогать, подозрения навевает…

Нет, я не удивлюсь, если окажется, что это не просто договорённость, а целый массовый заговор! Но в таком случае выходит, что Катарина — самая вероломная из всех участниц соревнования, верно?

И… самая предприимчивая, раз смогла решить проблему слухов. Раз весть о её заселении в замок по округе ещё не расползлась.

Угу. Я размышляла! И ответов на свои вопросы, в общем-то, не ждала — по крайней мере быстро. Но завеса тайны, как это ни смешно, всё-таки приоткрылась: за день на аудиенцию к герцогу Кернскому аж четыре благородные леди явились! Вот только…

Всё. После барона Филека Дантос не принимал. Их светлость была невероятно, прямо-таки убийственно занята!

Чем именно? Жаждавшим пробиться на приём отцам (читай — девицам) не говорили, а кому надо, те знали, что… занят он совсем не сильно. Что пользуясь моментом блондинчик в библиотеку свинтил и погрузился в изучение учётных книг. Листал, делал выписки, кое-где пересчитывал цифры, и вообще трудился.

Наш магически одарённый друг, кстати, трудился рядом с ним. К записям Вернон по-прежнему никого не подпускал, но сидеть букой в своих покоях брюнету всё-таки надоело. Именно поэтому он присоединился, но… вот не знаю, как Дан, а я об этом присоединении слегка пожалела.

Просто Вернон издавал такое множество звуков… Он кряхтел, ворчал, вздыхал, стучал пальцами по столешнице, бумагами, опять-таки, шелестел. А ещё он что-то постоянно перерисовывал, переписывал, потом раскладывал листки по полу… Короче раздражал и даже чуточку бесил.

В том, что касается самого замечательного дракона в мире, он обретался тут же, в этой же библиотеке. Валялся на ковре и, пока никто посторонний не видел, читал книжку по истории Керна.

Инициатива? Не хочется признаваться, но она принадлежала мне. Просто слишком хорошо понимала, что несмотря на все трения с Дантосом, и его вопиющий отказ попросить моего согласия на брак, герцогиней я однажды стану. То есть хочешь не хочешь, а образовываться надо. Причём, для своей же пользы.

Одно плохо — автор книги оказался настоящим занудой, и через пару часов я не выдержала. Подавив несколько зевков, поднялась на лапки, красиво прогнулась — так, что попка кверху и хвост морковкой, и решила проветриться.

Отправилась я недалеко, к ближайшему окошку. Воспользовавшись удачно стоящим пуфиком, запрыгнула на подоконник, взглянула на внутренний двор, в который окна библиотеки выходили, и удивлённо округлила глазки.

Обернулась, чтобы взглянуть на Дантоса и молчаливо попросить пояснений, но тот даже ухом не повёл. Сидел, уткнувшись в очередную учётную книгу, и притворялся, будто ничегошеньки не замечает.

Это стало поводом повернуться обратно и опять в окно уставиться. И нервно сглотнуть, ибо увиденное… ну не поражало, но почти.

Глава 7

Смотрю. Смотрю, приоткрыв рот, и глазами хлопаю. А там, за окном, на осеннем холоде и мокрой от бесконечных дождей брусчатке, сурово маршируют несколько десятков мужчин.

Сам внутренний двор довольно маленький, поэтому колонна очень часто разворачивается, дабы сменить направление и не врезаться в стену, а потом… ну да, марширует дальше!