Упрямый ангел

– Когда мой брат плюнул в лицо Римсу, тот сорвался и достал кнут, которым пустил больше крови, чем до этого ножом. Вместо того чтобы униженно просить пощады, Чад с каждым ударом лишь проклинал Хедена. Полагаю, Чад был настроен скорее умереть, чем сдаться. Избиение продолжалось, пока Чад не упал без сознания. Хеден распорядился бросить моего искалеченного брата в реку, полагая, что это последний непрошеный гость, который посмел перечить могущественному техасскому королю. Холодная вода привела брата в чувство, но он притворился мертвым, ожидая, когда Хеден и его люди уедут подальше. Когда они ушли, он выполз на берег и чудом добрался до пещеры. У него не было ни одежды, ни денег, ни лошади. Все, что у него осталось, – это горящая ненависть, отравившая его душу. Он ненавидит Хедена даже больше, чем Маманти презирает техасцев.

Тяжко вздохнув, Уэйд взглянул в лицо Шианне.

– Когда я вернулся в пещеру, обнаружил израненного брата. Он жил здесь подобно ночному зверю, охотился, чтобы выжить, и ждал меня, чтобы я помог ему отомстить за это зверство. Риме думает, что Чад мертв. Помня о печальном опыте своего брата, я принял меры предосторожности, написав письмо, в котором назвал Хедена Римса главным подозреваемым, если со мной что-то случится. Полагаю, теперь ты понимаешь, почему я объявил войну Хедену. Да, я хочу убить его, стереть с лица земли, но этого недостаточно! Сначала я хочу его помучить. Я хочу лишить его всего, что для него дорого, хочу, чтобы он перенес все, что вытерпели от него мой брат и многие другие.

Шианна не в силах была поверить, что Хеден так жесток и так безжалостен. Все эти годы – когда Хеден жаловался на беззакония – он перекладывал свою вину на других. Он прибегал к угрозам и насилию, чтобы завладеть всеми техасскими землями.

Тут Уэйд вновь заговорил:

– Ты можешь жалеть Римса, но я его презираю, равно как и методы, которые он использует, чтобы расправляться с теми, кто хочет устроиться в Техасе. Я ненавижу Хедена за то, что он пытался убить моего брата. Когда люди Римса связывали меня, я их задел так же, как и мой брат, но не упорствовал, как он, – хотел остаться в живых. Мне тогда повезло, что с ними не было Хедена. Он более жестокий, чем любой из его людей. Но я действительно хотел, чтобы Хеден знал, что есть человек, который объявил ему войну и которого он не может убить, не навлекая на себя подозрений. Когда Блейк сделал меня твоим опекуном, это удвоило нависшую надо мной угрозу. А когда мы поженились, его желание стереть меня с лица земли стало слишком очевидным. – В глазах Уэйда огнем светились мысли о мести. – Ко времени, когда я закончу все дела, Риме сам повесится. Клянусь своим братом, он потеряет не только ранчо, но и жизнь.

Наконец-то Шианна поняла, чего Уэйд добивался. Он ненавидел Хедена Римса и больше всего на свете хотел отомстить. «Боже мой, ведь я чуть не вышла замуж за этого презренного ублюдка, – подумала Шианна. – Узнай я позже о его зверствах, я, возможно, могла бы совершить ужасную ошибку».

Шианна осмотрелась и вопросительно взглянула на Уэйда. Он говорил о своем брате, но она ни разу не встречалась с человеком, который довольно часто посещал пещеру за эти месяцы. Должно быть, она слышала именно его голос, когда отважилась заглянуть в пещеру. И это его шаги эхом разносились у нее за спиной.

Словно прочитав ее мысли, Уэйд повернулся к одному из темных туннелей и прокричал:

– Чад, выходи! Кое-кто хочет видеть тебя!

Шианна затрепетала, когда из одного из проходов появился высокий молодой человек. Она буквально впилась взглядом в строгие черты его лица. Когда Чад шагнул на свет, у Шианны не осталось сомнений, что перед ней действительно брат Уэйда. Они были очень похожи. Шианна тут же отметила проникновенный взгляд его синих глаз. Но хотя эти мужчины были очень похожи, в выражении лица Чада не было ни намека на ухмылку. Казалось, что Чад на два-три года моложе Уэйда, но сказать наверняка было трудно. Годы лишений и трагедии прошлого проложили морщины на лице Чада, не говоря уже о бледности, вызванной долгим пребыванием в пещере.

Как отметила Шианна, между ними было еще несколько различий. После многих часов охоты за одичавшими бычками Уэйд загорел почти до черноты и имел прекрасную мускулатуру. Чад тоже был хорошо сложен, но худощав. Уэйд прекрасно владел собой, в то время как Чад казался сгустком нервов. Шианне подумалось, что Чад скорее пристрелит Хедена, чем будет постепенно уничтожать негодяя, разгоняя его стада.

Кудивлению Шианны, на губах Чада появилось подобие улыбки. А его откровенный взгляд блуждал по ее изящной фигурке.

– Так это та смелая особа, что последние несколько недель часто появлялась здесь? – спросил Чад с некоторым удивлением. – А вас не так-то легко напугать, Шианна. Я вызывал дрожь у довольно смелых мужчин, а вас с трудом заставил уйти, когда вы искали сокровища.

Шианна вздохнула с облегчением. Когда Чад улыбался, он не казался таким мрачным.

Улыбнувшись ему в ответ, она сказала: