Читаем Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934) полностью

Monsieur поэт, хотя не в модеТеперь послания в стихах,Но я по Пушкинской методеПишу для Вас в старинном родеПисьмо в рифмованных строках.И даже выбрал очень трудныйТак называемый «квинтет» —Пусть осрамлюсь я, безрассудный,Зато какою рифмой чуднойЛаскает слух Ваш мой куплет.С тех пор, как милый «Наблюдатель»Нам помещение открыл(Спаси его за то, Создатель!), —К чему чиниться нам, приятель,Таить художественный пыл!Уж если пишет Гербановский —Увы, ближайший наш сосед! —Величко, Федоров, Грибовский,Медведев, Шуф и Михаловский, —То чем же я-то не поэт?Лукьянов, Лялечкин, Жиркевич,Ихтиозавров Аполлон,Панов, Закревская, Ленцевич,Кугушев, Брюсов, Мазуркевич —Велик Российский Геликон!Будищев, Лебедев, Червинский,Тулуб, Владимир Соловьев,Князь Цертелев, Бальмонт, Ясинский,Князь Ухтомский, Ратгауз, Минский,Ладыженский и Соколов.Булгаков, Фофанов, Жуковский,Сафонов, Гиппиус и Льдов,К. Р., Уманов-Каплуновский,Порфиров, Фруг и Мережковский,Шебуев, Перцов, Шестаков!В Казани Вы – о мой затворник! —Один единственный поэт…Здесь пишет каждый старший дворникИ в «Русский вестник» всякий вторник(Приемный день) несет сонет.Куда ни плюнь – глядишь, в поэтаИз «начинающих» попал…«И все воспето, перепето»,И все пропахло музой Фета(И сам я целый стих украл).Но к делу!.. Зыбкою стезеюЯ подвигаю мой рассказ.Уходит почва подо мною,И сам не знаю я порою,Куда несет меня Пегас.Что за беда! Ведь «вдохновенье»,Высоким слогом говоря,Есть духа некое круженьеИль вкруг оси своей вращенье —И часто налетает зря.Пример: с тех пор, как я «АнтичныйМотив» от Музы услыхал,Уж сколько раз я в час обычныйВизит особы поэтичнойНапрасно ждал да поджидал.Я жду, а ей и горя мало,Витает где-то в небесах,Ей-Богу, мне досадно стало:Изволь себе где ни попалоЗа ней гоняться впопыхах.Поймал – и только что плутовкуСвязать веревочкой хотел…Она стоит, склонив головку,Да вдруг – как дернет за бечевку…И я и ахнуть не успел.А чуть писать письмо поэту,Уж смотришь – на помин легка,И стоит захромать куплету —Тотчас подскажет по секрету,Что мол-де строчка коротка.Ну то-то, муза! Что хохочешь?С тобою я царем гляжу —«О чем, прозаик, ты хлопочешь?Давай мне мысль какую хочешь!Все тотчас в рифму обряжу».Но вот вопрос – какое ж делоЯ обещал Вам рассказать?Да просветит меня Цибела.(Молиться ей могу я смело:Уж ей ли мне не помогать!).Но дело в том, что дела нету,Цибела-матушка глуха,И от предмета я к предметуСкачу, как свойственно поэту,Иль как затейница-блоха.1895

II. Послание из Сиракуз

Д. П. Шестакову

Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный век. Паралипоменон

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное