Упрямый рыцарь

Она вытянула руку и прикоснулась пальцем к его губам:

– Не беспокойся.

– Нет. Я беспокоюсь. Я…

– Все нормально, Калеб. Я принимаю таблетки.

Он с облегчением выдохнул. Наверное, это были самые лучшие слова, которые он когда-либо слышал.

– Хорошо. Просто замечательно. Абсолютно…

Сейдж выгнулась под ним.

Он вошел в нее.

Она была горячей. Влажной. Она была чудом.

– Сейдж, – прошептал Калеб.

Она издала какой-то бессвязный звук. Ее голова металась из стороны в сторону.

Он входил все глубже. Двигался быстрее. Жестче, установив запредельный ритм.

Калеб Уайлд знал множество женщин. Знал наслаждение и страсть.

Но никогда – никогда еще у него не было такого.

Его мысли помутились.

Сейдж дрожала. Всхлипнув, назвала его по имени… снова… и наконец издала крик, полный такого исступленного восторга, что он тут же оказался на самом краю.

– Сейдж, – выдохнул Калеб.

Она вскрикнула, он откинул голову, и они вместе упали в пропасть наслаждения. А потом, сжимая друг друга в объятиях, погрузились в глубокий сон. Сон без сновидений.

Его разбудил какой-то звук.

Или шум.

Пару секунд он не мог понять, где находится.

Затем рядом с ним вздохнула женщина, и он вспомнил.

Вспомнил их встречу. Как он привез ее сюда. Остался на ночь…

Занялся с ней любовью.

Калеб улыбнулся. Наклонился над ней и поцеловал в волосы.

Из окна падал свет. С улицы доносился шум. Должно быть, это и разбудило его.

Он привык к тишине своего пентхауса или ранчо Уайлдов.

Сможет ли Сейдж привыкнуть к такой тишине?

Эта мысль поразила Калеба. Почему она вообще пришла ему в голову? Да, он хотел бы увидеть ее снова, когда опять прилетит в Нью-Йорк…

Но почему бы не увидеть ее в Далласе?

Безумная мысль. Абсолютно безумная.

Что ему нужно, так это кофе.

Калеб осторожно вылез из постели, натянул брюки и босиком отправился на кухню.

Осколки стакана на полу. Не проблема.

Он уберет все, но сначала…

Он обещал, что найдет Сейдж другую квартиру. Работу. Какая разница, где это будет – здесь или в Далласе?

– Черт, приятель, – прошептал он, – конечно, большая разница.

Но никакого вреда не будет, если он сделает пробный звонок. Просто проверит…

Калеб пошел в гостиную. Его телефон лежал на кофейном столике. Он вернулся в кухню и позвонил Тревису.

Брат ответил через восемь звонков.

– Новости должны быть хорошими, – проворчал он, – потому что если в Нью-Йорке шесть, то здесь…

– Что ты знаешь о театре в Далласе?

Тревис молчал.

– Я спрашиваю…

– Я слышал. Ты что, головой ударился? Какого черта я должен знать что-то о театре? Да еще в такое время…

– Ты же встречаешься с этой… ну, с рыжей… с актрисой. Может, она что-то рассказывала?

– Я с ней встречался. Она не актриса, а певица. Сопрано. И вообще, какого черта ты звонишь в такое время? Чтобы поговорить о театре?

Действительно, какого черта?

Калеб повернулся спиной к двери. Ему не хотелось, чтобы Сейдж застала его строящим планы ее переезда.

Черт, что он затеял?

Великолепный секс и совсем мало сна – плохая комбинация.

– Калеб?

Голос брата звучал обеспокоенно. Калеб хмыкнул:

– Да. Я здесь. Ладно… забудь…

Он услышал шум льющейся в ванной воды. Сейдж проснулась. Черт, нужно закончить разговор.

– Кто ты такой, черт возьми?

Калеб повернулся. Стоящий в дверях мужчина уставился на него. Парень на пару лет моложе, чуть ниже, но в хорошей форме.

– Калеб? – повторил Тревис.

– Потом, – сказал он и отключил телефон.

Великолепно. Пока он ловил журавля в небе, кто-то вломился в квартиру. И теперь придется с ним разбираться. А он наполовину одет, и, очевидно, только половина его мозга функционирует нормально.

– Давай полегче, – начал Калеб как можно спокойнее. – Будь умником. Разворачивайся и топай к двери.

Незваный гость сделал шаг вперед.

– Я задал тебе вопрос: кто ты такой? И что ты делаешь в моей квартире?

Калеб моргнул:

– Что значит – в твоей квартире?

– То и значит. – Взгляд мужчины на мгновение задержался на его голой груди и босых ногах. – Где Сейдж? Что ты с ней сделал?

– Ты знаешь Сейдж? И ты живешь…

– Я позвоню в полицию.

– Нет. Подожди…

– Дэвид! – Сейдж вышла вперед. – Калеб, не трогай его.

– Ты знаешь этого парня?

– Я же сказал, что живу здесь.

Калеб посмотрел на Сейдж:

– Это правда?

– Правда. Но…

– Сейдж, – парень обнял ее за плечи, – с тобой все в порядке?

– Да. – Она помолчала. – Калеб, это…

– Дэвид, – сухо сказал он. – Я уже слышал.

– Это совсем не то, о чем ты думаешь…

Калеб зло хохотнул:

– Ты не знаешь и половины того, что я думаю.

– Сейдж, что происходит? – спросил Дэвид. – Я возвращаюсь домой и вижу в кухне полуодетого мужика.

– Калеб, – твердо проговорила Сейдж, – все очень просто…

– Разумеется, – процедил сквозь зубы Калеб. – Ты и твой любовник… У вас договоренность?

– Нет! – воскликнула она.

– Да. – Дэвид смущенно улыбнулся, отпустил Сейдж и сделал шаг к Калебу. – Ладно, парень, извини. Ты застал меня врасплох. Мне, вероятно, стоило позвонить, прежде чем вваливаться сюда. – Улыбаясь, он протянул руку. – Теперь все в порядке, верно?

Калеб прищурился. Его обуяла злость. Злость на этого сукиного сына. На Сейдж. И больше всего на себя – за то, что оказался дураком.