Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы

Сам по себе этот факт является крупным успехом советской разведки, но следует отметить, что эта информация была неточна. 18 декабря Гитлер не отдавал приказа о подготовке войны с Советским Союзом (он сделал это еще в июне – июле 1940 г.), а подписал стратегический план войны с СССР – основной документ дальнейшего военного планирования. Сведения о возможном начале войны в марте 1941 г. после вывода из войны Англии были безусловной дезинформацией, так как в директиве № 21 «Барбаросса» был указан примерный срок завершения военных приготовлений – 15 мая 1941 г. и подчеркивалось, что СССР должен быть разгромлен «еще до того, как будет закончена война против Англии»[1116]. 28 февраля 1941 г. общая идея наступления вермахта по трем стратегическим направлениям стала известна советской разведке[1117], но как именно ее оценивали в Москве все еще остается неизвестным. Таким образом, советской разведке удалось получить сведения о том, что Гитлер принял какое-то решение, связанное с советско-германскими отношениями, но его точное содержание осталось неизвестным, как и кодовое слово «Барбаросса». Поэтому более правы авторы, просто пересказывающие донесение советского военного атташе.

Имеющиеся материалы не подтверждают версию о том, что советской разведке «удалось раскрыть замысел германского командования» и «своевременно вскрыть политические и стратегические замыслы Германии»[1118]. Как правило, для обоснования этой версии цитируют те положения доклада начальника Разведуправления от 20 марта 1941 г. «Высказывания, оргмероприятия и варианты боевых действий германской армии против СССР», где сказано, что «из наиболее вероятных военных действий, намечаемых против СССР, заслуживают внимания следующие: Вариант № 3, по данным нашего агентурного донесения на февраль 1941 года, “… для наступления на СССР, написано в сообщении, создаются три армейские группы: 1‐я группа под командованием генерал-фельдмаршала Бока наносит удар в направлении Петрограда; 2‐я группа под командованием генерал-фельдмаршала Рундштедта – в направлении Москвы и 3‐я группа под командованием генерал-фельдмаршала Лееба – в направлении Киева. Начало наступления на СССР – ориентировочно 20 мая”». Далее со ссылкой на донесение военного атташе указывалось, что «начало военных действий против СССР следует ожидать между 15 мая и 15 июня 1941 года».

Правда, при этом забывают о выводах, которые сделаны в этом докладе: «1. На основании всех приведенных выше высказываний и возможных вариантов действий весной этого года считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет являться момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира. 2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки». Как правило, исследователи, вслед за Г.К. Жуковым, осуждают Ф.И. Голикова, лишь В. Сахаров отмечает, что вывод о том, что весной войны не будет, оказался совершенно правильным[1119]. Ныне, когда этот доклад опубликован, стало ясно, что он представляет собой подборку имевшихся разведданных. При этом составители документа отмечали, что «большинство агентурных данных, касающихся возможностей войны с СССР весной 1941 года, исходит из англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией», хотя и признавали необходимость учета некоторых сведений. Приведенные в докладе материалы давали слишком мозаичную и противоречивую картину, а сведения об англо-германских переговорах, казалось бы, подтверждали вышеприведенный вывод Голикова[1120]. Зная дальнейшее развитие событий, современные исследователи могут точно указать, какие сведения соответствовали действительности, а какие – нет, но в момент составления этого документа советская разведка не обладала такими знаниями и в силу своих возможностей старалась из всего потока информации выявить достоверную.