Ур, сын Шама

— Верно, верно, тут ей удалось проделать блистательную работу. Она мне рассказывала о своей модели Земли с наклепанными медными океанами…

— Терелла стоит у нее в кабинете. Недавно я посоветовал Вере Федоровне добавить к терелле вращающееся кольцо по линии Течения Западных Ветров.

— Имитация Бравых Вестов? А для чего?

Ур начал неохотно, но потом увлекся, стал излагать идеи об электрических токах в океанских течениях. О своем проекте — о совмещении земной и магнитной осей и получении электроэнергии «из воздуха» — он распространяться не стал.

— Вы правы, мистер Ур, токи в океанах изучены плохо, — сказал Русто. — Итак, вы приехали, чтобы осмотреть Океанариум? Разумеется, я покажу вам все, что у нас есть. Но прежде разрешите задать несколько вопросов. Вы русский?

— Нет…

— Можете не продолжать. Я спросил только потому, что знаю некоторых русских океанологов — Базиля Шулейкина, Андрееву, Мирошникова… Ваша национальность меня не интересует. Далее: что за вздор тут плели, будто вы прилетели на веретене? Впрочем, и до этого мне нет дела. Каждый вправе летать на том, на чем хочет, хоть на помеле. Вот что, мистер Ур: если у вас есть время, то было бы мило с вашей стороны остаться тут, скажем, на неделю. Я всегда придерживался мнения, что океанологам нужно больше общаться друг с другом.

— Я бы охотно остался, доктор Русто… — Ур колебался. — Признаться, я не располагаю…

— Деньгами, понятно. Смею вас заверить, что мы тоже не очень располагаем. Океанариум существует главным образом за счет платного осмотра. Ну, еще мы как следует общипываем состоятельных диссертантов, желающих работать с нашими материалами. Вы не собираетесь, кстати, писать диссертацию?

— Нет, — улыбнулся Ур. — Хватит с меня диссертаций…

— Так вот: мы не богаты, но и не настолько нищи, чтобы не прокормить заезжего океанолога. Предлагаю вам стол и кров. Плату потребую лишь одну ежедневные профессиональные беседы. Ну? Даю вам на раздумье полминуты.

— Вы очень напористы, — сказал Ур. — Я согласен.

— Превосходно. — Русто выскочил из кресла, будто подброшенный катапультой. — Попрошу вас сюда, к этой карте. Жан-Мари, выложите на стол все, что у нас есть о Западных Ветрах. — Он энергично провел по карте ладонью. — Итак, вот они, Бравые Весты. Меня тоже давно занимает это великое течение. Я собираюсь в скором времени плыть туда…

…Уру была отведена рабочая комната во втором этаже. Там, если высунуться из окна, можно было дотянуться рукой до каменной буквы Р. Поверху вдоль всего фасада здания шли высеченные из камня названия знаменитых океанографических судов: «Челленджер», «Фрам», «Инвестигейтор», «Вега», «Витязь»…

В комнату, меблировку которой составляли стулья и длинный стол, заваленный морскими картами, таблицами, навигационным инструментом, Русто распорядился внести койку. Больше Уру ничего не требовалось. Завтракал и обедал Ур за табльдотом вместе с другими сотрудниками и быстро со всеми перезнакомился. Только Арман, смотритель Океанариума, держался отчужденно. Все казалось ему подозрительным в госте — появление, бритва в заднем кармане и то, что он не пил вина…

Вечера же Ур проводил у доктора Русто — в маленькой вилле на скале, нависшей над морем, в тени пиний. В комнатах здесь всегда гуляли сквозняки, стены были увешаны диковинными сувенирами подводного мира, осколками разноцветных кораллов, полинезийскими копьями. Тихая, приветливая мадам Русто приносила на подносе кофе и печенье, для Ура — сок манго или оранжад, для мужа — коньяк. И мужчины вели долгий разговор о морских течениях и магнитных аномалиях, о дрейфующих вихрях Булларда и о терелле Андреевой, о подводных хребтах и тайфунах и о предстоящей экспедиции.

— Каждая моя экспедиция, — говорил Русто, попивая мелкими глоточками коньяк, — это новая радость и новое расстройство. Я вижу, как океаны все более превращаются в мировую помойку. Вы не представляете, Ур, сколько времени и сил я трачу на нескончаемую войну с этими проклятыми химическими концернами, с судоходными компаниями…

Увлекшись, он развивал перед Уром сюжет повести-предостережения, которую, будь он писателем, непременно бы написал. Моря и океаны загажены вконец, заражены радиоактивными отходами. Приморские города заброшены, судоходство прекратилось. Высыхают отравленные реки, гибнут леса. Люди живут в подземных городах, окруженных горами отбросов. Пайки искусственной протеиновой пищи. Выдача воды строго нормирована, размер водяного пайка определяется весом потребителя. Водой давно перестали мыться, для мытья пользуются губками с синтетическими растворителями. Людям запрещено смеяться, чтобы не вызывать повышенного расхода воздуха…