Ураган

Арно в беспокойстве поглядел на указатель топлива: запас горючего они не успели пополнить. Мути понял его взгляд и, чтобы не отвечать, посмотрел туда, где все яснее вырастали парусники.

***

Каждый следующий сигнал посылался Хенсхеном на новой волне, как советовал московский друг. С каждой новой передачей круг слушателей «Летающей рыбы» расширялся. От Канады до Огненной Земли; от Сеуты до Капштадта и от Новой Земли до Канберры уже не было любителя, который не знал бы о том, что происходит на канале. Не осталось страны, где бы не знали о преступлении УФРА.

— Горючего осталось на час! — прокричал Мути в самое ухо сидевшему на руле Арно.

— Рано или поздно они нас изловят, — сказал Арно и показал на появившийся со стороны материка новый отряд самолетов.

— Или просто утопят, — сказал Мути.

— Пусть ловят, пусть топят. Лишь бы спасти его! — крикнул Хенсхен.

— Не горячись, Ханс, — сказал Арно, — гляди-ка: ты совсем побагровел.

Хенсхен машинально отер рукой лицо, и это причинило такую боль, словно он провел по коже железной щеткой.

— Странное дело! А ведь я думал, что это только вы покраснели от жары у двигателя, — сказал Хенсхен, глядя на друзей.

Лица всех троих пылали. Такими же красными были руки. Хенсхен приподнял одеяло, которым был укрыт Лесс: его тело пылало еще больше, чем их лица.

— Радиация!.. — сказал Арно. Спокойствие, с каким это было сказано, плохо вязалось со смыслом открытия.

Хенсхен молча склонился к своему передатчику.

Радиопереговоры с экипажем рыболовного куттера «Бабушка Лотта» (шкипер де Хеерст, три его сына и жена старшего из них — Лотта-младшая) были закончены: члены семейства де Хеерст уже знали о событиях и видели зарево взрыва. Они согласились: Галича нельзя отдать в лапы УФРА. Через несколько минут Лесс и Хенсхен перешли на борт «Бабушки Лотты»: Мечты экипажа «Летающей рыбы» о рекорде канули в Лету, как, пожалуй, и надежды Мути и Арно когда-либо добраться до родного Штральзунда: горючего оставалось на четверть часа.

— Продолжайте давать свои позывные. Мир уже знает их. Эти скоты погонятся за вами и… — едва удерживая слезы, но стараясь казаться твердым, сказал Хенсхен.

— А когда они нас поймают? — с усмешкой спросил Мути.

— Пусть ловят тогда «Бабушку Лотту», а мы передадим Галича кому-нибудь другому — не перевелись же честные люди среди моряков!

— Прощай, Хенсхен! — крикнул Арно и помахал рукой рыбакам: — Спасибо, друзья! Счастливого плавания!

— Благодарим вас, — отозвался старый де Хеерст, — такой груз получаешь не каждый день. Большая честь для нас!

Его сыновья с молчаливым восхищением смотрели вслед уносившейся на восток «Летающей рыбе».

Виллем — младший в поколении де Хеерстов — поманил Хенсхена. Поддерживая под руки Лесса, Хенсхен и Виллем свели его в тесную каютку «Бабушки Лотты».

12

На экране телевизионного селектора физиономия Цвейгеля выглядела так кисло, как это редко бывало.

— Должен огорчить вас, экселенц, — сказал он. — «Летающая рыба» потоплена.

— А Галич? — спросил Хойхлер.

— Галича в лодке не оказалось.

— Надеюсь, эти идиоты его не утопили? Нужно, чтобы он опроверг то, что наболтал.

— Летчики утверждают, будто рыбаки перегрузили его на какой-то парусник.

— Какого же черта летчики…

— Голландский флаг, экселенц.

— Плевать мне на все флаги! — обрызгав экран слюной, крикнул Хойхлер. — Скоро два часа, как вы возитесь с этим Галичем. Мы теряем возможности, которые не повторяются.

13

Самолеты рыскали над рыбачьей флотилией. Старый де Хеерст крикнул вниз:

— Как там дела?

Виллем де Хеерст выглянул из каюты.

— Мы дали уже четыре передачи, дедушка! — Глаза юноши горели от восторга.

— Откликнулись японцы, малайцы, и даже два австралийца дублируют нас.

Старик посмотрел вверх.

— Кажется, коршуны скоро найдут своего цыпленка. — Он передал руль старшему сыну и подошел к каютке. — Что же нам с вами делать?

— Нет ли поблизости другого судна? — спросил Лесс, с трудом выговаривая слова.

— Посудинка справа на траверзе. Но сущая дрянь. «Петух Хайленда». Наверно, рыбак-одиночка.

Через несколько минут Галич и Хенсхен услышали с палубы громкую брань: шкипер «Петуха» поносил де Хеерста, уложившего свою сеть поперек его сети. Старик де Хеерст отвечал в свой мегафон такой же витиеватой тирадой. Но лицо его при этом выражало совершенно неподходящее к случаю удовлетворение. Еще несколько минут, и из-за намеренно неумелых маневров «Бабушка Лотта» притерлась бортом к «Петуху Хайленда». Шкипер «Петуха» задыхался от ярости:

— Моя сеть!.. Моя последняя сеть!..

Над самыми их головами, едва не задевая мачты, пронесся самолет.

— Вот чума! — сказал де Хеерст и, сморщившись от масляно-бензинового вихря, тянувшегося за самолетом, крикнул:

— На «Петухе»! Я передам кое-что…

— Убирайтесь ко всем чертям! Я уже хорошо нажегся на контрабанде.

— Наша контрабанда — вот она, — де Хеерст показал на Лесса, которого Хенсхен под руку подвел к борту.

— Э-э-э-э, нет! Прокатить его мимо карантина?!

Де Хеерст коротко, но очень решительно объяснил, в чем дело. Тогда шкипер «Петуха» обернулся к высокому парню, молча стоявшему у руля.