Ураган

* * * "Отлично понимаю, - сказал вчера Ивашин, - совершенно очевидно: приняв решение катапультироваться, Семенов действовал неправильно. Он скверно управлял своими движениями, потому что не вполне владел собственными мыслями. И пусть винит в этом самого себя. Но я обязан смотреть дальше. Если не за то, что он думает, то, во всяком случае, за то, что делает, передо мною отвечает его командир. Этот командир ты, полковник. Ты отвечаешь за то, что Семенов нарушил режим. Ты отвечаешь за то, что накануне полета он пил на каком-то семейном празднике... Ты виноват и в том, что, вернувшись с пирушки, Семенов вместо своей постели лег в постель к жене". "Ну, знаете!.." - вырвалось у Андрея, но генерал еще крепче сжал его локоть, и Андрей увидел, как этот полнокровный, сильный человек, покраснев, поспешил добавить: "Надеюсь, ты не подозреваешь меня в пошлости. Но если у них там что-нибудь не так, жизнями за это расплачиваться им, а отвечать - тебе. Значит, не научил их, как надо жить офицерам такой тяжелой службы". "Многовато от меня хотите", - хмуро сказал Андрей. "Ничуть не больше, чем ты обязан. Да что тут разглагольствовать, сам понимаешь. Дураки небось захихикали бы: "Монастырь, обет целомудрия". Что ж, ежели хочешь, своего рода монастырь. Да, пожалуй, построже святых обителей. И ты в нем - игумен, а я - архимандрит".

2