Ураган. Последние юнкера

— Вот как, — сочувственно протянула Мария Васильевна. — А я и не подозревала, что Наталия Владимировна собирается замуж. Ну уж коли вы жених, неудобно как-то говорить о таких вещах на улице. Видите ли, сама-то я не знаю, куда она уехала, но вам может помочь ее подруга, которая все время жила с ней в одной комнате. Уж она наверное знает.

— А где же эта подруга?

— Она скоро придет. Вы не стесняйтесь, молодой человек. Посидите у меня. Я уверена, что самое большее через полчаса она будет дома. Когда же это вы познакомились с Наталией Владимировной?

— Во время войны. Ведь она была сестрою в лазарете N-ской дивизии, на Румынском фронте. Я у нее в палате, после ранения, лежал.

— Очень, очень приятно познакомиться с женихом Наталии Владимировны, — тараторила Мария Васильевна, угощая Карягина чаем и совершенно забыв пер-

воначальные свои подозревая.— Да, прелестная девушка. И ведь какая энергичная. Вы знаете, как она тут у меня в квартире одного юнкера спасла?

— Нет, этого я не слышал. Расскажите, пожалуйста.

Доверчивая женщина, ничего не тая, передала ему

все, что читателю уже известно.

— Да, это на нее похоже, — отвечая на свои мысли, произнес Карягин.

Раздался звонок.

— Это, вероятно, Евгения Николаевна вернулась. Это подруга вашей невесты, — заметив вопросительный взгляд гостя, пояснила хозяйка.

Через минуту Карягин услышал, как дверь отворилась и молодой девичий голос произнес:

— Это ложь! Я знаю наверное, что у подруги нет никакого жениха.

— Да что вы, Евгения Николаевна, — отвечал голос хозяйки. — Ведь жених-то здесь, налицо.

— Это не жених. Я не знаю, зачем он лжет, но что он лжет, так в этом я ни минуты не сомневаюсь.

«Видно, добром с этой девчонкой не сладить», — подумал Карягин, выходя в переднюю.

— Извините, барышня, — обратился он к Жене. — Ведь это вы подруга моей невесты, Наталии Владимировны Воробьевой?

— Да, я ее подруга.

— Вы, конечно, поймете мое состояние. Состояние потерявшего невесту, и поможете мне найти ее.

— К сожалению, я не моху вам помочь, так как не знаю, куда она уехала.

— Подумайте хорошенько, — подавая ей, свой большевистский документ, продолжал он.

— Что это значит? Ах, так вы большевик? В таком случае, я должна вам сказать, что моя подруга невестою большевика никак не может быть. Вернее всего, что ваша невеста и моя подруга попросту однофамильцы.

— Не беспокойтесь, я не ошибаюсь, — ледяным тоном отвечал Карягин. — Впрочем, теперь, в сущности, нет никакой надобности доказывать, невеста ли ваша подруга или нет. Я просто желаю знать, куда уехала ваша подруга.

— Вы меня удивляете. Ведь я же вам сказала, что не знаю.

— Еще раз прошу подумать, иначе мне придется арестовать и вас, и вашу хозяйку.

— Что же, арестуйте.

— А вы знаете, что значит для молодой, хорошенькой барышни быть арестованной теперь? Имейте в виду, что распущенные и разнузданные красноармейцы не пощадят хорошенькой буржуйки.

— Однако и подлец же вы! — вся вспыхнув и меряя Карягина негодующим взглядом, произнесла Женя.

Несчастная Мария Васильевна, поняв, кому она так доверчиво рассказала о происшествиях последних дней, ни жива ни мертва стояла в передней и только переводила испуганный взгляд с Жени на Карягина и обратно.

— Оставим эпитеты в стороне, милая барышня, — продолжал Карягин. — Угодно ли вам ответить на мой вопрос? Имейте в виду, что если ваш ответ окажется лживым, то от ареста вам не уйти. А уж я сумею проверить, правду ли вы сказали.

Несколько мгновений длилось молчание. Бедная Женя всматривалась в стоящего перед ней человека и

колебалась. Ей не верилось, чтобы интеллигентный человек, офицер, был бы способным на такую низость.

Карягин, скрестил руки, несколько расставил ноги и, покачиваясь на носках, с самым наглым видом, какой только мог себе придать, уставился на собеседницу. На секунду глаза их встретились.

«Нет, этот негодяй на все способен», — подумала Женя.

— Она уехала в Новочеркасск, — уже открыв дверь и не оборачиваясь, произнесла она.

«А ведь я так и думал, — рассуждал сам с собой Карягин, шагая по улице, после посещения квартиры Наташи. — Эта упрямая девочка только подтвердила то, в чем я и так был уверен». Только почему-то мысль о Новочеркасске была какой-то туманной и неясной. Скорее предчувствием, нежели мыслью. «Так, так. Да и куда бы могла уехать эта пылкая, экзальтированная девушка, как не к Каледину? На подвиг! Ведь подумать только, как красиво: непокорные пришедшему хаму, патриоты... Спасатели Родины... Что же лучше для этой головки? Все это прекрасно, но как мне ее достать оттуда?»

Внезапно Карягин был остановлен каким-то господином. Радостно улыбаясь, он протягивал ему обе руки:

— Карягин, голубчик! Вот неожиданная встреча! Какими ты здесь судьбами?

Оторвавшись от своих размышлений и вглядевшись в остановившего его господина, Карягин с трудом узнал одного из своих товарищей по полку, ротмистра Зайцева.

— Что, трудно узнать? — продолжал тот. — Да, братец ты мой. Я сам себя не узнаю, как посмотрюсь в зеркало. До чего меняет костюм.

Расцеловавшись, приятели пошли вместе.

— Ты что же тут делаешь? — полюбопытствовал Калягин.