Ураган приходит внезапно

— Не исключите, Антон Петрович… Сердце у вас доброе. И справедливое…

— Ты брось на моей доброте спекулировать! — повернулся к нему Хоменко. — Моя доброта тоже не вечна!

Ольга Чернобривцева задумчиво следила за тем, как Хоменко и Березин идут по тропинке от поселка, время от времени останавливаясь и размахивая руками. Костоглод сидел в сторонке, покусывая травинку. Шофер тихо посапывал в машине…

И в этот момент на землю обрушился ураган.

Первый, свирепый и неожиданный, порыв ветра, подобно взрывной волне, прокатился по берегу. Соломенная шляпа Костоглода взвилась в воздух и понеслась ввысь, набирая скорость. Он было рванулся за ней, но тут же споткнулся, упал, а встать уже было трудно — ветер пригибал к земле. И Костоглод на четвереньках пополз к машине.

Чернобривцева прижалась к дверце автомобиля.

Березин и Хоменко медленно продвигались вперед, наклонившись и прикрывая лица руками. Молодой и могучий Березин поддерживал Хоменко за плечи.

…У моря ветер крутил и мотал лодки, французы и Чакан безуспешно пытались грести к берегу, весла им не подчинялись, грохот ветра заглушал слова.

Захар и Клавдия бежали к поселку, не выпуская из рук котелка с ухой.

Ураган нарастал.

Словно рассвирепевшее чудовище, он смахивал крыши с сараев, вырывал из земли кусты и уносил их ввысь, оттуда швырял оземь и снова утаскивал за собой, наслаждаясь всевластием. Слышался звон разбитых стекол, истошные крики, яростное кудахтанье кур.

…Добравшись наконец до своей машины, Хоменко в изнеможении упал на сидение рядом с шофером. Позади уже пристроился перепуганный Костоглод. За ним вползли Чернобривцева с Березиным.

— Ну и ну! — выдохнул Хоменко. — Давно такого не было!

— Восемь баллов, не меньше, — сказал шофер.

— Езжайте на центральную усадьбу, Антон Петрович, — предложил Березин. — Там у вас будет связь со всем побережьем.

— Что значит — езжайте? А ты?

— Я за вами. Только скатаю на берег, посмотрю, как там мои французы. Не бросать же гостей в трудную минуту!

— Ладно, — нехотя согласился Хоменко. — Только не задерживайся, тебе тоже общая картина не помешает…

— До встречи, — Березин хлопнул по плечу Хоменко и взялся за ручку дверцы. — Не скучайте без меня. — Он улыбнулся Чернобривцевой и Костоглоду, но чувствовалось, что эта улыбка предназначена только Ольге.

— Поехали, — кивнул Хоменко шоферу, услышав, как хлопнула дверца.

Машина тронулась с места, но в этот момент дверца хлопнула вторично. Хоменко с удивлением обернулся — позади сидел один Костоглод, Чернобривцевой в машине не было. Костоглод с откровенной насмешкой смотрел на секретаря райкома.

Хлопнула дверца в машине Березина.

Григорий Васильевич повернул голову. Рядом с ним на сиденье — Чернобривцева. В глазах мольба, любовь.

Березин молча тронул машину.

В другой машине нависло тяжелое молчание. Хоменко первым нарушил его.

— Ты писал? — спросил он, не оборачиваясь.

— Нет, — с готовностью ответил Костоглод.

— Что — нет?

— Не писал…

— Чего не писал?

— Ничего не писал. Вы же сами спрашиваете… — смешался Костоглод, поняв, что попался.

— Скажи спасибо стихийному бедствию, а то выбросил бы из машины.

— Но вы же сами… Я же не…

— Высажу, — снова предупредил Хоменко, и Костоглод смолк.

Машина постепенно набирала скорость, несмотря на ураганный ветер.

— За что ты так ненавидишь Березина? — спросил Хоменко.

— Антон Петрович, вы меня не поняли… Я о другом совсем… — Костоглод уже пришел в себя и решил изворачиваться до победного конца. — Я думал, вы по поводу письма насчет строительства.

— Не крутись, я твой голос узнал. Это ты вчера по телефону мне голову морочил.

— Ошибаетесь, Антон Петрович, это был не я… — бормотал Костоглод.

— Ему люди верят, — продолжил Хоменко, — а тебе нет. Потому что он людей любит, а ты нет.

Костоглод вежливо улыбнулся, но в глазах его застыл страх.

— И что за страсть такая! — воскликнул Хоменко. — Как человек попадется талантливый, с душой настоящей, так обязательно аморалку какую-нибудь на хвост норовят повесить! А другой круглый, как шар, ни за что не уцепишься. А шар изнутри пустой… А то и вовсе гнилой…

Еще издалека Березин увидел интуристовскую «Волгу», заваленную набок, и шофера, который безуспешно пытался поставить ее на колеса. Рыболовы же почти достигли берега, и дед Чакан уже сполз вниз в воду, чтобы вытянуть лодку на песок.

Березин понял, что дальше пробираться с машиной опасно. Он вывернул ее лицом к ветру и попытался приоткрыть дверцу. Сначала не получилось, но внезапно ураган как бы замер, остановился, и Березин, легко открыв дверцу, выпрыгнул на песок.

И вдруг снова — будто стотысячный артиллерийский залп обрушился на землю.

Березин невольно втянул голову в плечи и присел.

— А-а-а-а! — раздался из машины душераздирающий вопль Ольги Чернобривцевой.

Лицо у нее было белое, перекошенное ужасом. Она не могла вымолвить пи слова, только протягивала трясущуюся руку в направлении моря.

И Березин увидел, что с моря на берег с нарастающей скоростью надвигается огромный водяной вал. Березин нырнул обратно в машину и захлопнул дверцу.