«Ураган» с острова Наварон

— Конечно, конечно, верю. Это я так, к слову. — Нойфелъд выдержал короткую паузу и тихо сказал: — Мост через Неретву. — Он произнес эти слова так, что они прозвучали, словно заклинание.

— Это соответствует тому, что мы предполагали, — негромко произнес Дрошни.

— Плевать на ваши предположения, — грубо оборвал Мэллори. — Теперь поговорим о моем деле, если не возражаете. Мы успешно справились с заданием, вы согласны? Ваша просьба выполнена и необходимая информация доставлена? — Нойфельд утвердительно кивнул. — Тогда, черт возьми, помогите нам выбраться отсюда. Переправьте самолетом куда-нибудь подальше, на немецкую территорию. В Австрию или саму Германию, если угодно. Чем дальше отсюда, тем лучше. Вы ведь понимаете, что с нами произойдет, попадись мы  теперь в руки англичан или югославов?

— Нетрудно догадаться. — Голос Нойфельда звучал почти весело. — Однако, друг мой, вы нас недооцениваете. Мы уже позаботились о доставке вас в безопасное место. Некий шеф военной разведки в северной Италии очень хотел бы познакомиться с вами лично. У него есть основания думать, что вы сможете оказать ему большую помощь.

Мэллори понимающе кивнул.

Генерал Вукалович навел бинокль на Зеницкое Ущелье, узкую, заросшую лесом долину, лежащую между подножъями двух высоких крутых гор. Почти одинаковых по форме и высоте.

Среди сосен виднелись танки 11-й немецкой армии — немцы не потрудились ни замаскировать их, ни отвести поглубже в лес, что само по себе, мрачно подумал Вукалович, говорило о полной уверенности немцев  в собственных силах и в исходе предстоящего сражения. Вукалович мог отчетливо видеть солдат, копошившихся возле неподвижных танков; остальные же танки откатывалась назад, заправлялись горючим и, маневрируя, занимали каждый свое место, словно выстраиваясь в боевую позицию для непосредственной атаки. Низкий рокот тяжелых двигателей «тигров» раздавался беспрерывво.

Вукалович опустил бинокль, сделал карандашные отметки на исчерканном листе бумаги, разогнулся, потянулся, отложил со вздохом карандаш и обернулся к полковнику Янци, занятому той же работой.

Вукалович недовольно поморщился. — Приношу извинение вашему штабу, полковник. Они умеют считать ничуть не хуже меня.

На сей раз пиратские повадки н сверкающая самоуверенная улыбка капитана Йенсена, шагавшего взад-вперед по кабинету штаба 5-й армии в Термоли, Италия, были не столь очевидны, вернее, в данный момент они полностью отсутствовали. Лицо, похожее на лицо Йенсена, с его внушительными чертами, вряд ли когда-нибудь могло выглядеть по-настоящему изможденным, однако сейчас застывшее выражение безошибочно свидетельствовало о пережитом напряжении, беспокойстве и бессоннице.

По кабинету он расхаживал не один. Рядом с ним шаг в шаг следовал статный седовласый офицер в форме генерал—лейтенанта британской армии с точно таким же выражением лица. Дойдя до конца комнаты, генерал приостановился и вопросительно взглянул на сержанта с наушниками, сидевшего перед большим передатчиком «РСА». Сержант медленно покачал головой. Генерал с Йенсеном продолжили свою ходьбу по помещению.

— Время истекает, — внезапно сказал генерал. — Вы сознаете, Йенсен, что, начав решающее наступление, его уже не остановишь?

— Сознаю, — удрученно ответил Йенсен. — Каковы  последние донесения разведки, сэр?

— Донесений хватает, однако одному Богу известно, что из них следует. — Голос генерала звучал недовольно. — Вдоль всей линии Густава наблюдается интенсивная деятельность, в которую включились — судя по нашим сведениям — две бронетанковые дивизии, одна немецкая пехотная, одна австрийская и два егерских батальона — ударные альпийские войска. Они не собираются начинать наступление, это точно. Во-первых,  невозможно предпринять атаку с того места, где они маневрируют, и, во-вторых, если бы они планировали наступление, они бы, черт возьми, приняли все меры, чтобы сохранить свои приготовления в тайне.

— В чем же смысл этой активности? Если они не планируют штурм.

Генерал вздохнул. — По мнению специалистов, они готовятся к молниеносному выводу войск. По мнению специалистов! Меня волнует лишь то, что эти проклятые дивизии все еще находятся на линии Густава. Йенсен, что не сработало и где?

Йенсен беспомощно пожал плечами. — Была договоренность, начиная с четырех утра, проводить радиосеансы каждые два часа.

— На связь никто так и не вышел.

Иенсен промолчал.

Генерал задумчиво посмотрел на него.— Лучшие в  Южной Европе — ваши слова.

— Я и не отказываюсь от них.