Ураган страсти

От природы наделенная чарующей прелестью, Габриель теперь превратилась в настоящую ослепительную красавицу, однако не давала своим новым подругам ни малейшего повода для подозрений, чем именно она обязана столь разительной в себе перемене. Когда Джейсон останавливался возле их фургона, что случалось довольно часто, она тотчас отправлялась куда-нибудь по своим делам, зная, что Айрис способна до такой степени опутать его своей лестью, что он даже не заметит ее отсутствия. Сама Габриель нисколько не поощряла его ухаживаний, а если у него хватало глупости обратиться к ней лично, она делала вид, будто не слышит. Несмотря на то что Габриель, похоже, полностью покончила с их коротким романом и выбросила его из головы, о Джейсоне этого сказать было нельзя. То, что произошло между ними, слишком много значило для него, и он не мог так просто об этом забыть, уподобившись в своем непостоянстве рыжеволосой красавице.

В то время как Габриель выглядела прямо-таки пышущей красотой и здоровьем молодой женщиной, Джейсон заметно худел и мрачнел, и ему все труднее было поддерживать свою репутацию оптимиста и жизнелюбца. Эта внезапная перемена во внешности и характере друга вызвала такую тревогу у Клейтона, что однажды за трапезой он заметил:

– Джейсон, ты таешь прямо на глазах. Если аппетит к тебе не вернется, боюсь, скоро ты ослабнешь так, что уже не сможешь держаться в седле, а я один не в состоянии привести этот караван в Орегон, как, впрочем, и летать по воздуху.

– Что? – Джейсон непонимающе поднял на него глаза. Он почти не расслышал слов друга.

Потеряв терпение, Клейтон отозвался раздраженным тоном:

– Черт побери, парень, очнись! Ты не только похудел, но и двух слов связать не способен. Что, в конце концов, тебя так тревожит?

Джейсон выплеснул содержимое своей чашки на землю и выпрямился.

– Так, ничего. И прошу, оставь меня в покое!

С этими словами он направился прочь.

Пока Джейсон прогуливался вдоль внешней границы лагеря, Габриель сидела в окружении девушек из двух других фургонов. Все они очень любили петь, и Габриель была искренне рада тому, что столько спутниц разделяют ее увлечение. К счастью, у одной из них, по имени Ребекка, нашлась при себе цитра, и в тот вечер они вместе заучивали слова песни, исполняя ее хором под аккомпанемент инструмента. Несмотря на то что у каждой из них был приятный голосок, девушки никак не могли спеть песню в унисон и потому беспрерывно хохотали. Они все буквально покатывались со смеху, когда их забаву прервал чей-то пронзительный крик. Спутницы Габриель застыли на месте от ужаса, зато она сама тотчас вскочила на ноги и ринулась вдоль фургонов в ту сторону, откуда доносились отчаянные вопли, да такие, что от их звука кровь стыла в жилах. Отовсюду туда уже бежали мужчины, держа в руках винтовки. Однако они тут же отступили, когда увидели, что это был всего-навсего один из переселенцев, в приступе бешенства колотивший свою жену. Вмешиваться в чужие семейные ссоры казалось им делом бессмысленным. Габриель, напротив, тут же бросилась в самый центр свары.

Она схватила мужчину за руку, и тот в досаде на ее вмешательство выпустил жену. Пытаясь избавиться от дикой хватки Габриель, он толкнул ее, однако рыжеволосая красавица крепко вцепилась в обидчика, одновременно крикнув женщине, чтобы та скорее бежала прочь. Тут мужчина пришел в еще большую ярость и замахнулся кулаком на заступницу, чтобы раз и навсегда отучить ее лезть в чужие дела.

Прорвавшийся через круг зевак Джейсон без колебаний схватил драчуна за плечо и, развернув его к себе, что было силы ударил кулаком в челюсть. Тот сразу обмяк и выпустил Габриель, которая, в свою очередь, пошатнувшись, упала на землю. Джейсон между тем схватил своего соперника за загривок, нанес еще один сильнейший удар, а потом вынул из кармана веревку и быстро связал ему руки за спиной. Оттащив драчуна к фургону, он привязал конец веревки к ближайшему колесу.

– Посиди-ка тут до утра, Сэм Даффи, – произнес он. Затем Джейсон наклонился, чтобы вытащить из-под фургона перепуганных детишек Даффи. Мальчику было около восьми лет, а двум его сестренкам и того меньше. Оставив их вместе с матерью на попечение одной из женщин, Джейсон краем глаза взглянул на Габриель. Оказалось, что она, широко раскрыв глаза, смотрит на него с нескрываемым восхищением. Ему захотелось заключить ее в объятия и крепко поцеловать, пока в ее прелестных голубых глазах не померк огонек уважения, но вместо этого он схватил ее за руку и резко поднял на ноги.

– За порядок в лагере, мисс Макларен, отвечаю только я, и, по-моему, я не просил вас меня заменять!

Прежде чем она успела что-либо возразить, он схватил ее за руку и потащил к своей палатке.

Пораженная столь враждебным выпадом с его стороны, Габриель тем не менее не стала сопротивляться.

Она была сердита не на Джейсона, вовсе нет! Ее возмущение было направлено на мужчин, которые и не подумали прийти на выручку беспомощной женщине.