Ураган страсти

— Не у всякого есть врожденный родительский инстинкт, как у тебя, например, — проворчал Роберт. — Дети никогда не входили в мои планы. И когда Нона призналась, что они ее тоже не интересуют, я... — Он тяжко вздохнул.

— Ну? — Сьюзен не слишком понравилось это начало.

— Некоторые женщины готовы сказать то, что мы, мужчины, хотим от них услышать, — пробубнил он. — А когда дело сделано и ты уже в ловушке, оказывается, что она соврала, чтобы понравиться тебе и добиться своего.

— Надеюсь, это ты не обо мне? — раздраженно поинтересовалась Сьюзен.

— Нет, — вздохнул он. — Мы с тобой не успели обсудить основные положения нашего брака, а потом было слишком поздно языком трепать. С Ноной я рисковать не собираюсь. У меня уже есть двое детей, больше мне не надо, — потряс он головой. — Эти выходные были не чем иным, как проверкой для Ноны. Я хотел посмотреть, говорит ли она мне правду, — неохотно признался Роберт.

Сьюзен ушам своим не могла поверить.

— И Нона прошла проверку? — поинтересовалась она, еле сдерживая ярость.

— Прошла, — буркнул он.

— Как? — прошипела Сьюзен. — Отвечай!

Он пожал плечами:

— Она была вежлива с детьми, даже мила, но было видно, что чувствовала себя с ними неловко. Вчера я сделал ей предложение, и Нона согласилась, но только при одном условии — я больше никогда не буду заставлять ее проводить время с Вики и Эриком.

— И ты согласился? — Сьюзен все еще не могла поверить в происходящее.

— Да, — насупился он пуще прежнего.

— Ты согласился больше никогда не привозить их к себе?

— Да!

— Бесчувственный урод!

— Послушай, Сью...

— Близнецы готовы целовать землю, по которой ты ходишь, — взорвалась она. — А ты воспользовался ими, словно морскими свинками, заставил их почувствовать себя несчастными. О да, — пренебрежительно хмыкнула она, увидев написанное на его лице изумление, — они не деревянные болванчики, которых можно переставлять с полки на полку, в воскресенье они места себе не находили, так сильно расстроились. Так я и узнала про Нону Райдер, они тоже не желают жить с тобой!

— Вот и хорошо, все само собой уладилось, не так ли? — В его голосе не было ни капли раскаяния. — Потому что мы с Ноной собираемся после свадьбы переехать в Лос-Анджелес, ее отец предложил мне большой пост на тамошнем телевидении.

— А ты шустрый, времени даром не теряешь, — поморщилась Сьюзен.

— А чего теряться? — надулся он. — Какой смысл жениться на дочке босса, если нельзя воспользоваться семейным положением? И не волнуйся ты так насчет моего брака, на вас он никак не отразится. Наш милый старичок никогда не оставит тебя без куска хлеба и крыши над головой, — скривился Роберт.

— Ты о генерале?

— Угу, — усмехнулся Роберт. — После брака с Ноной мне, по крайней мере, уже не нужно будет лезть из кожи вон, чтобы оставаться у него на хорошем счету. Отец Ноны может купить моего дядюшку с потрохами!

В это утро Сьюзен узнала о своем бывшем муже немало неприятных вещей, о которых предпочла бы не знать; он оказался последней сволочью и эгоцентричным ублюдком, каких свет не видывал. Воспользоваться близнецами таким возмутительным образом!.. Между прочим, ей давно следовало бы догадаться, что и с дядей Роберт общается лишь из корысти, особенно после недавнего комментария о том, что он является единственным наследником генерала по мужской линии.

— Меня от тебя тошнит, — поморщилась она, ощутив во рту неприятный привкус.

Он с жалостью посмотрел на нее:

— Ты хоть понимаешь, что мне плевать на твои мысли и чувства? Я поддерживал отношения с тобой и детьми только из-за дяди Генри, но стоит мне оказаться в Лос-Анджелесе, я и думать о вас забуду!

— И о близнецах тоже? — с трудом выдавила она.

— Ну почему же, буду присылать им открытки на день рождения и Рождество, как большинство разведенных отцов. Слава богу, хоть дата рождения у них одна, не придется сильно напрягаться, чтобы запомнить! — гоготнул Роберт.

Она могла вынести все, но только не этот цинизм и пренебрежение по отношению к детям, которые так его любили. Рука ее непроизвольно поднялась, и кулак со всей силы врезался в его щеку.

— Вот сучка! — ухватился он за лицо. — Ты подбила мне глаз, черт бы тебя побрал! Завтра наверняка фингал вскочит!

— Вот и славненько! — удовлетворенно хмыкнула Сьюзен. — Попробуй объяснить это Ноне! — Не дожидаясь ответа, она развернулась и спокойно выплыла из квартиры.

Оказавшись в машине, Сьюзен уткнулась головой в руль, ожидая, пока пройдет дурнота. Роберт — презренный урод, каких свет не видывал, готов пройти даже по трупам собственных детей, лишь бы заполучить желаемое. У нее было такое чувство, что она действительно только что вышла с поля боя, и ей хотелось одного — поехать к себе домой, забиться в угол и начать зализывать раны. Но Сьюзен считала себя обязанной сообщить Дейви о более-менее благополучном исходе дела, поблагодарить его за все и сказать, что теперь уже нет никакой необходимости совершать благородный поступок, жертвовать своей свободой ради ее детей.