Читаем Ураган в сердце полностью

Для Мэта Крауча это было исключительно важно. Больше всего в финансовом замысле Элберта Коу его беспокоило то, что большой выпуск обыкновенных акций настолько «разбавит» его собственные вложения, что у него больше не будет контрольного пакета, обеспечивающего большинство голосов при управлении компанией. «Об этом не тревожься, – заверял его Коу. – Ты не единого звука от акционеров не услышишь, пока твои данные о доходах будут выглядеть вполне прилично. Делай так, чтобы цифра прибыли росла, где это нужно, и «Крауч карпет» по-прежнему будет оставаться твоим собственным детищем».

Должность, какая была дана Старку по совету Элберта Коу, – вице-президента по руководству, – имела, говоря по правде, огорчительно широкое толкование, но в то время не было другого способа избежать прямого конфликта с Фредом Ханфордом, заведующим финансовым отделом. Он был бы страшно уязвлен, если бы в обход его появился вице-президент по финансам. Во всяком случае, у Мэта Крауча никогда не было намерения делать Роджера Старка своей правой рукой. И тем не менее не прошло и трех лет, как в результате постепенного процесса, прошедшего по большей части незамеченным, Старк неоспоримо сделался вторым человеком в компании.

Прежде всего Старк взялся за компьютеризацию документооборота, и, хотя Мэт Крауч в себя не мог прийти от дороговизны аренды, компьютерозатраты быстро оправдали себя не только в виде прямой экономии средств, но еще и тем, что это избавило рабочий стол президента от бумаг и высвободило ему время снова бывать на фабрике. Удалось быстро добиться жесткого бюджетного контроля как за затратами фабрики, так и за накладными расходами. Затем, при наличии компьютера, показалось вполне резонным принять предложение Старка, чтобы машина контролировала учет готовых товаров, а когда это начинание оказалось успешным, то использование компьютера было распространено на сырье и календарный график. После этого ошибки могли случаться только из-за человеческого фактора. Это узкое место Кларк затеял преодолеть, разработав К.О.К., Координированный Оперативный Контроль, систему, которая настолько упрощала каждодневную рутину, что главе любого подразделения, дабы найти ответ на любой оперативный вопрос, только и оставалось, что свериться с соответствующим разделом в подготовленной инструкции К.О.К.

Бросая в прошлое острый разоблачительный взгляд, Мэт Крауч довольно легко выявил тот гнусный процесс, с помощью которого Роджер Старк по кусочку отщипал контроль над компанией. Он, Мэт, по-прежнему оставался президентом, по-прежнему оставался высшей властью, по-прежнему определял политику компании, только в последнее время оставалось все меньше и меньше задач, выходивших на уровень политики. Того, чего не решал компьютер, решала инструкция, а Старк, будучи и хозяином программы компьютера, и автором инструкции, возводил еще более высокую стену вокруг кабинета президента, держа всех на расстоянии и переводя все стрелки движения на путь к своему собственному логову. Дело теперь до того дошло, частенько говорил Мэт жене, что ему больших усилий стоит, чтобы разобраться в текущих процессах компании. Происходило много такого, о чем он просто не знал. Никто теперь ничего ему не сообщал.

Эмили и не думала сочувствовать. Давно пора бросить активно управлять компанией, твердила она и настойчиво убеждала, что ему повезло с Роджером Старком, он должен быть признательным за то, что есть у него такой хороший сотрудник, который берет все бремя на себя. И в каком-то смысле это, конечно же, было верно: отчет о доходах служил весомым доказательством, что Старк будет держать компанию в полном финансовом здравии, – только сейчас, когда вице-президент по руководству склонился к окошку машины с застывшим выражением лица, явно сожалея о своем послушании, Мэта Крауча вновь обдало стужей: он представил себе, во что превратится «Крауч карпет Ко» при президенте Роджере Старке.

– Вот гранки отчета, – отрывисто бросил президент. – Полагаю, вам захочется вычитать их.

– Естественно, – произнес Старк с легкой усмешкой затаенного удовлетворения, заигравшей в его серо-голубых глазах, и умолк. Ни слова о Джадде.

– Я в больницу ездил, – напомнил Мэт Крауч тоном, в котором звучало неодобрение.

– Да, – отозвался Старк так, словно давал позволение говорить.

– Дела вовсе не так плохи, слава богу. Довольно серьезно, но все равно он выберется.

– У него сердечный приступ?

– Да, только тут повезло с доктором, что нам достался. Малый по имени Карр, доктор Аарон Карр. Я за тем и поехал, чтоб получше его узнать. Если кто и способен поднять Джадда на ноги, так это этот малый и есть.

– Превосходно, – произнес Старк голосом, никак не вяжущимся со смыслом слова. – Я сам тоже постарался кое-что получше узнать.

– Вот как?

– Я вызвал Талботта, чтобы выяснить, как у нас обстоят дела с конференцией.

Перейти на страницу:

Все книги серии Роман-сенсация

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза