Урал 2017. Эра безумия

И тут он понял, что волнение было вызвано не только «амурными» обстоятельствами. Почувствовал беду – вспотел, как в парной. Шорох в соседнем коридоре, надсадные звуки – словно что-то терли по наждачной бумаге. Приближалось несчастье, он оттолкнул Дашу, прикрыл ее собой, вскидывая автомат. Коридор оказался ближе, чем казалось слезящимся глазам. Вылупилось что-то юркое, плотоядно рычащее, вырвало автомат, отшвырнуло! Андрей попятился, запищала Даша, которой он оттоптал ногу. Навалились сразу трое «уникумов» с повадками диких зверей! Ладно только трое, а не вся бурлящая масса. Видно, откололись от своих товарищей, блуждали по подземелью, беспомощно тыкаясь в проходы, пока не почувствовали запах… Твари давили, обдавали зловонием, хватали за грудки. Даша куда-то откатилась – умница. Андрей отчаянно вырывался. В первые мгновения жуткий страх опутал туловище. Разум подсказывал – не ори, а то такая прорва слетится! Когтистая лапа сдавила ключицу, тут он и прозрел: сожрут ведь без соли и специй! Откуда силы взялись? Он бил кулаками, как профессиональный боксер-тяжеловес – в рыхлое пузо, по гноящимся челюстям – почти без замаха, делая короткие выдохи. А когда тварь попятилась, отпустив ключицу, раздвинулось пространство, он замолотил в полную силу – сломал подвернувшуюся челюсть, раскромсал грудину, показавшуюся подозрительно хрупкой – как будто кости этих тварей становились тонкостенными трубками. Существо повалилось на колени, он врезал локтем по виску, двинулся дальше, развивая успех. Про отступление эти существа ничего не знали (в программе не заложено), продолжали бросаться. Он схватил за горло первого, кто попался, пяткой высек ногу, а когда тот повалился, наступил ему на горло – и давил, попутно отбиваясь от последнего претендента на «лакомый кусочек». Хрустнул позвоночник – он бросился вперед, работая кулаками, как кувалдами. В мутном свете мельтешила остроклювая особа условно женского пола в длиннополой юбке, каркала, как ворона. О, женщина! Ты-то куда? Он схватил ее за длинные волосы, обмотал вокруг руки, швырнул виском о стену. Она издохла в один миг, ноги переплелись, запутались в длинных юбках. Он выпустил ее, рухнул на колени, теряя последние силы. Не так уж молод он уже, не по душе такие перегрузки… Но первый был еще жив, и этот факт Андрей проворонил. Он повалился сзади, схватил за горло, стал душить. Какого черта?! Он ведь качественно его уложил! Сил уже не было, он дергался, хрипел, в глазах темнело. Пытался привстать, но боров был тяжелым, давил его своей нехилой массой. Смачный хрустящий звук, еще один, третий! Боров подпрыгивал, как на панцирной сетке. Ослабла удавка на горле – и о, облегчение! – он скатился с Андрея! Разгоряченная Даша продолжала наносить удары казенником автомата, пока не размозжила череп…

Кашляя, держась за горло, он дополз до стенки, пристроился в сидячем виде. Сердце колотилось, как бешеный метроном. Даша рухнула на колени, взяла его за плечи.

– Ты в порядке? – Она с трудом выдавливала слова из горла.

– А то, – пробормотал он. – Спасибо, Дашуля, ты настоящий верный друг… – Он вымученно засмеялся. – Так и будем теперь по очереди выяснять, в порядке ли мы…

Надо было вставать, двигаться дальше – эти животные были везде, могли возникнуть из любого коридора, но сил уже не было. «Двадцать секунд, – бормотал он про себя, обнимая вернувшийся автомат. – Только двадцать секунд, и мы идем. Товарищи заждались, скоро будут отправлять на поиски спасательную экспедицию, капитан Лобов на дерьмо исходит…»

Даша погладила его по щеке, что-то простонала, села рядом. Он отыскал ее дрожащую руку, крепко сжал. Хорошая девушка, почему он раньше не замечал? Глаза закрывались, сил бороться со усталостью уже не было. Напротив висела лампочка, источая мерклый свет. Очевидно, к генератору, запущенному Лобовым, подключалось все, что в этом здании было связано с электричеством. Он проваливался в предательскую скользкую субстанцию… и вдруг что-то почувствовал.

Ладошка Даши сделалась горячей. Невыносимо горячей. Ее как будто заменили раскаленным камнем. Ужасное предчувствие встряхнуло мозг. Да нет, глупости, не может быть… Он распахнул глаза, в горле воцарился зверский сушняк. Он боялся повернуть голову. Дашину руку пронзила судорога, она затряслась, забегали пальцы. Он повернул голову – не ждать же милости! Пот хлестал с лица девушки, как будто ее поливали из ведра. Дрожал подбородок.

– Даша, ты что? – он не узнал своего голоса.