Урал 2017. Эра безумия

– Чтобы не было дальнейшего непонимания, – процедил он недобрым голосом. – Мне плевать, кто вы такие, граждане, но чтоб вели себя прилично, уяснили? Перед вами не водила, а депутат Законодательного собрания области Зарубин Дмитрий Иванович, глава комиссии по взаимодействию с правоохранительными органами и противодействию коррупции! Просьба относиться уважительно!

– Депутат? Ни хрена себе. А справка есть? – засмеялся Витек.

«Водитель» вспыхнул, побагровел, и создалось впечатление, что сейчас он попросит всех посторонних удалиться. Или в драку полезет.

– Точно, был такой, – щелкнул пальцами Шура. – Видный общественно-политический деятель регионального масштаба.

– Что значит, был? – Глаза «деятеля» сузились в щелки. – Был, есть и будет! А вот ты кто такой, мил человек?

– Главврач психиатрической больницы номер два, – хрюкнул Шура. Засмеялись все присутствующие, и даже хихикнули голубки у Андрея за спиной. Зарубин мощно вздохнул, начал наливаться яростью. Андрей припомнил – действительно имелся в области такой деятель, назойливо напоминавший удалившегося на покой бандита – любитель раздавать интервью, совладелец крупного промышленного объединения и фигурант развалившегося уголовного дела о вымогательстве и злоупотреблении должностными полномочиями.

– Минуточку, Дмитрий Иванович, – услышал Андрей собственный голос. – Не кидайтесь в бой. Я прошу прощения за ремарки своих товарищей – они такие же злые, как и вы, потеряли все, включая родных и близких, а оттого исходят желчью. Прошлого больше нет, есть туманное настоящее и сомнительное будущее. Надеюсь, мы подружимся и поможем друг другу. Мы очень благодарны, что вы остановились, а не проехали мимо. Нижайше просим вас – садитесь за руль, и поехали отсюда.

– Простите, – проворчал умеющий включать голову Витек. – Не обращайте внимания на презренного алкоголика.

– Ну, поехали, Дмитрий Иванович, – взмолился Шура. – Вот воистину, кончилось время, когда уместно было понтами трясти…

Презрительно фыркнув, Дмитрий Иванович взгромоздился за руль. Автобус катил по Восточному шоссе, отдаляясь от мегаполиса. Мелькали пустые поселки, заправочные станции. Впереди в туманной дымке возвышались горы. Андрей сидел позади водителя, изнывая от блаженства, повествовал о злоключениях своей группы. Фразу «Мне плевать, кто вы такие» Зарубин больше не произносил, мрачно слушал, вертя баранку. Он оказался не таким уж вредным. Выбил сигарету из пачки, закурил. Предложил Андрею – тот отказался. Какое счастье, что бросил курить – Рита со своим ослабленным иммунитетом решительно не выносила табачного дыма.

– Так что ваше появление, Дмитрий Иванович, – закончил Андрей, – просто дар божий. Нас бы уже съели. Куда направляетесь, если не секрет?

– В горы, – проворчал Зарубин. – Сам пока не знаю, – окинул в зеркале собеседника оценивающим взглядом. – Есть у меня на примете одно местечко, где можно отсидеться…

– Решайте сами, – пожал плечами Андрей, – хотите ли везти в ваше местечко такую толпу. Высадите нас где-нибудь в горах – и на этом спасибо. А у вас тут причудливая компания, нет? – покосился он на геев, которые настороженно прислушивались к беседе.

– Был еще стриптизер из клуба «Роза Венеции», – мрачно хохотнул Зарубин. – Еле избавились от него, когда бросаться на нас начал, пришлось пристрелить. Вот и приходится теперь, – он выразительно похлопал по расстегнутой кобуре на поясе, – все свое носить с собой. Вдруг кому-нибудь приспичит? Сразу лекарство наготове. – Он обернулся и очень выразительно глянул на Андрея. Взгляд у депутата Заксобрания был не из приятных. – А что касаемо этих голубков, гм… В жизнь бы с ними не связался, кабы один из них ни приходился мне племянником. Борюсик, вон тот, противный, с голубыми зенками. – Зарубин соорудил физиономию, как будто собрался опорожнить желудок. – Ну, урод в семье, что поделаешь, позорит добропорядочных родителей и прочих родственников. Пятно на семье. Пороть его некому. И мне некогда. Не отдавать же на растерзание шакалам, верно? В художественной академии учится – и дружок его там же. Мамаша привезла их к нам в коттедж сразу, как началось. Скрутило сестренку практически тут же, сердце не выдержало. Потом жене заплохело, стала превращаться в какое-то чудо-юдо, людей не узнавала, бросалась – нашей домохозяйке горло перегрызла, пришлось умертвить своими руками, когда на дочулю нападать стала. Потом и с дочулей что-то стряслось, запер ее в комнате, так она в окно выпрыгнула, через забор перелезла и уковыляла куда-то… – Депутат стиснул челюсти, побелели костяшки пальцев, сжимающих руль.

– Сочувствую, Дмитрий Иванович, – проворчал Андрей. – Все мы кого-то потеряли…

– Потом какая-то гнусь на дом пошла, как будто ей там намазано… – погружался в воспоминания Зарубин. – Мы с этими голубками на «Хаммере» вырвались, пробились к зданию областного правительства, да застряли, как китайский луноход, блин… Пришлось с заднего двора… Помощника своего, Аверченко, пристрелил, жалко, хороший был мужик… Ладно, автобус этот подвернулся, пустой стоял на задворках Заксобрания…