Урал атакует

— Ну и че с ним дальше делать? — осведомился Архип, закончив свою грязную работу.

— Муконин, подъем! — вместо ответа бодро скомандовал особист.

Костя безропотно встал. Руки опять заныли — похоже, еще старый-то след не прошел, и снова там же перетянули.

— Вали в угол. Будешь там сидеть. Как школьник.

Следователь опять хихикнул. Костю обожгло внутри: ну подожди, придет мой час, и твоя субтильная морда превратится в месиво!

Качок, больно держа пленника под мышку, проводил его в угол гостиной, тот, что у лестницы. Ребро мешало ходить, отзываясь адскими уколами на каждый шаг. В углу Архип неприятно надавил на плечо и усадил Костю.

— Надо бы ему еще ноги связать, — предложил шестерка следователя. — А то, чего доброго, опять взбредет в голову побегать.

— Не стоит, я посторожу, — умиротворенным тоном произнес Набоков.

Пистолет лег на колени, стволом в Костину сторону. Теперь, в новом раскладе, следователь сидел вполоборота к Косте.

— Да никуда я больше не собираюсь, — обреченно пробурчал Муконин.

Он не видел выхода из сложившейся ситуации. В голову лезло только одно: нужно ждать, как распорядится судьба.

Набоков взглянул на большие старомодные часы, висевшие на стене. Стрелки на классическом круглом циферблате показывали десять минут первого.

— Архип, сходи к воротам, — попросил следователь. — Там щас ребята подъедут. Встретишь, посты расставишь.

— Ага, ладно, пойду, — пробормотал бугай и двинулся к выходу.

А мы тут с Костиком поболтаем за жизнь. — Набоков повернулся на стуле с улыбочкой на лице, пока напарник скрылся за дверями. — Да, Костик?

— Иди ты нах, — сказал Муконин.

— Грубишь, стало быть? Зря, зря. Так о чем ты там с Санычем размусоливал? О патриотизме? Значит, ты считаешь, что мы предатели родины, так? А ты беленький весь, в пушку. Аки ангел небесный.

— Может, и так.

— Ну-ну. Смотри не зардейся.

— А что, ты как-то иначе думаешь? — нехотя спросил Костя.

Ему не хотелось разводить с очередным оборотнем новую демагогию. Но время надо было убить.

— А я не думаю. Я бабло зарабатываю. Мне хорошо там, где хорошо платят. Разве не так нас учила наша почившая родина? Чем мы жили? О чем мечтали? Все в деньги упиралось. Как бы побольше заработать. Только одни хапали немерено, а другие у разбитого корыта сидели, горбатились с утра до ночи за нищенские копейки. А теперь мне шанс представился, понимаешь, Муконин? Шанс срубить свой джекпот. Раз и навсегда. Ты со своей республикой сгниешь в шахтах, а я буду с телками на Мальдивах загорать и трахаться, в курсах?

— Еще один дебил, — кисло бросил Костя.

— Это ты мне? Ну знаешь, ты уже точно сегодня смертишку заработал. Молись, последние часы живешь, понял, гад?

— Посмотрим еще.

— А чего тут смотреть? Вон и ребята подъехали. — Набоков вытянул шею, как гусь, даже приподнялся на стуле, всматриваясь в окно.

На улице мерно загудела машина, что-то оживилось, закопошилось. Послышались отрывистые голоса, смешки, бодрые выкрики, матерки. Наконец дверь раскрылась, и ввалился Архип, а за ним два таких же шкафа, один, правда, поменьше и пониже, рябой, зато второй — почти двойник. Оба были облачены в камуфляжи и с пугающими автоматами на плечах. Вечно популярный «Калашников», с грустью подумал Костя.

— Здравия желаю! — весело выкрикнул рябой. — Чем дышите?

— Кислородом, — усмехнулся Николай. — Посты расставили?

— А як же?

Рябой встал посреди гостиной и огляделся. Второй вальяжно прошел к дивану и сел, с армейской удалью перекинув автомат на грудь. Архип подошел к большому кухонному шкафу и достал бутылку водки.

— Шеф, давай по пятьдесят для согрева?

— А, наливай.

Искоса рябой подозрительно уставился на Костю.

— Этот, что ли, гаврик?

— Ага, он самый, — подтвердил довольный Архип, распределяя в рюмки.

Рюмки стояли на стойке бара и раньше — наверное, из них сегодня уже пили. Рябой удивленно моргнул пару раз.

— Ждем-с его коллег, — добавил новоявленный бармен.

— А Саныч где? — пробасил тип, севший на диван.

В его руке появилась змейка из четок. Она то выскакивала над ладонью, то пряталась между пальцами, постукивая, словно метроном.

— Саныч? — поморщился Набоков. — А Саныч, видишь ли…

Но договаривать следователь не стал, а застыл с раскрытым ртом.

На улице послышалась автоматная очередь.

— Бля, что за хрен! — встрепенулся Архип, едва опрокинувший водку в горло. Остальные даже взять свои рюмки не успели.

Парень с простым русским именем рванул к двери, к нему присоединился рябой. Тип, сидевший на диване, спрятал четки и приготовил автомат. Николай сорвался со стула и подскочил к стене, примыкающей к оконной раме. Выставив вперед пистолет, он осторожно, бочком, выглянул в окно. Послышалась новая автоматная очередь.

— Еп твою мать, накрыли! — прокомментировал он и зашипел на Муконина: — Ну, ты, сучий потрох, обманул нас! Почему они с группой захвата, а? Ты знал?

В эту минуту Набоков находился в двух шагах от Муконина.

— Первый раз слышу, — невозмутимо сказал Костя.

А в душе уже все поднималось.

Послышалась очередная автоматная очередь, кто-то истошно заорал. Раздался столь мощный хлопок, что закачалась люстра в потолке и заложило уши.