Урал — земля золотая

Гей, турист, подтянись!
На гору Ильментау взберись,
А теперь осмотри горизонт
И кругом поскорей оглянись.

Да не жмурь от восторга глаза!

Видишь, дремлют седые хребты,
Видишь, спят великаны леса,
Зеленеют в обрывах кусты.

А за морем лохматых вершин

Легким призраком с края небес,
Гордо вскинув вершины свои,
Изгибается главный хребет.

Оглянись и назад посмотри

На дрожащий лазурный узор:
По равнине кругом разлились
Зеркала зауральских озер.

Валентин Еремин

Музей в горах

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Куда пойти? Карта, устаревшая через три месяца. Где скопились минералы? В уральскую Швейцарию. Искатели золота и приключений. Миассовская лихорадка. Музей в лесу. Ямы-витрины. Всемирный путешественник на Урале. Минерал-обманка. Радиевый минерал. Камень с цветом воды Амазонки. На дне озера. Искатели камней. Камень геолога Самарского. Горная порода-летопись. Кварц запекается в хлебе. Ягодный океан. Птица, пойманная руками. Там, где гнездится гордые птицы. Ночь на берегу Ильмен.

Мы старательно изучали большую карту Урала, разложив на полу, водили пальцами по горам и рекам, но не могли найти места, куда бы направиться путешествовать. Маршрута не находилось.

Мы искали места «малодоступные» и «интересные». Мы попадали на хребты, на реки и везде натыкались на черные точки, буквы, прямоугольники, треугольники и другие знаки, обозначающие открытые месторождения. Опознавательные знаки были всюду, куда ни ткни пальцем. И это еще не все. Этой карте нельзя было верить, так как она существует уже год. А геологический год на Урале это — целая эпоха открытий.

Бывает и так — карта, выпущенная летом, стареет к зиме, через три-четыре месяца со дня своего рождения. Это, конечно, не вина трудолюбивых картографов. Превращение совсем еще молодой карты в «старушку» делается геологоразведочными партиями. За лето они нанесли на карту десятки новых открытых точек, изменив облик геологического Урала.

Урал богат полезными ископаемыми, как никакой другой хребет в мире. И несмотря на то, что добыча «камней» идет более двухсот лет, он до сих пор хранит в своих замечательных недрах огромные богатства.

Мы искали места, где больше всего скопилось минералов, чтобы увидать огромный наш край в миниатюре.

Мы мысленно переносились в просторные степи Южного Урала, и наши ботинки, подбитые железными гвоздями, «прилипали» к серым с блестками камням горы Магнитной; мы видели курящиеся трубы бесчисленных заводов и фабрик Среднего Урала; мы ползали, цепляясь за мох, по скользким скалам северной части гор.

— Ребята! — воскликнул Володя Авдонин. — Ребята! И как это мы раньше не догадывались! Поедем… Ну, и растяпы мы! Поедем в Ильмены, — и стал пальцем искать небольшой хребет, один из тех, что составляют, как говорят, «охвостья» южноуральских гор.

— Музей мира! — продолжал кричать Володя.

Друзья долго молча рассматривали маленький хребет Ильменских гор.

— Едем туда, — наконец, проговорил Володя Гилев, поднимая от карты голову. — Едем в Ильмены.

— Это место, где скопились минералы, — сказал Коля.

— Решили. Едем, — согласился Станислав.

На следующий день поезд мчал нас на юг от Свердловска, в уральскую Швейцарию, как обычно называют Южный Урал. Мимо промелькнули леса, скалы и высокие горы, поезд ворвался в челябинскую степь.

В Челябинске пересадка. Через несколько часов мы выскакиваем из вагона перед маленьким серым зданием, сдавленным со всех сторон горами. На здании вывеска: «Миасс».