Уральская копилка

Размышляя о первых временах колонизации восточного Урала, силишься представить себе чувство места, которое переживалось восточноуральцами в конце XVII столетия. «Книга» кое-что дает в этом отношении. Так, местные жители прежде всего противопоставляли свой край тому, откуда вышли сами ли или их предки: «пришлой с Руси», «с Руси торговой человек», «новоприезжой русских городов».

Русская колонизация наших мест ведет начало с похода Ермака. Мы не знаем состав его дружины — откуда они вышли, зато хорошо известно, что люди невоенные пришли в край из северных областей Московии: во второй половине XVII столетия да и в последующее время переселенцы шли оттуда.

Вот каких «пришлых с Руси» знает наша «Книга»: важенин — то есть с реки Ваги, самого крупного притока Северной Двины; воложанин — с берегов реки Вологды; вятченин — опять или с берегов реки Вятки или из Вятского уезда; еренженин — по реке или селению Яренга; кайгородец, каргополец, тотомец, устюжанин, холмогорец — по одноименным рекам и городам.

Эти слова произошли от географических названий. Потом почти все они стали фамилиями местных жителей, разве что «москвич» Москвиным.

Если выходцы из подавляющего большинства мест — крестьянский люд и изредка с ремеслом за плечами (например, вологжанин Василий Космин — жернодел), то москвичи — кто дворянин, кто «гость» (купец), то придворный с чином стольника, то, наконец, сама «Московского государства великая государыня благоверная царица и великая княгиня Параскева Федоровна» — жена старшего брата Петра Первого Иоанна Алексеевича, что «приложила в успенскую обитель в Далматов монастырь в милостыню во все братство пятнадцать золотых, а привез те золотые тоя ж успенские обители игумен Исаак, а принял те золотые казначей старец Никанор» в 1693 году.

* * *

По числу вкладчиков на первом месте стоит территория современной Свердловской области; ей немного уступает Курганская, затем идет Тюменская, несколько селений Пермской и в Башкирии — город Уфа с уездом.

В то время Средний Урал и часть Южного административно относились к уездам Тобольскому и Верхотурскому Тобольского воеводства. Граница уездов приблизительно совпадала с современной границей Курганской и Свердловской. Вслед за уездами низшей административно-территориальной единицей была слобода с подчинением ей нескольких сел и деревень.

Для современной территории Свердловской области «Книга» отмечает слободы: Аромашевскую, Арамильскую, Аятскую, Белослудскую, Беляковскую, Ирбитскую, Калиновскую, Каменскую, Камышловскую, Камышевскую, Киргинскую, Красноярскую, Куярскую, Невьянскую (центр ее теперь — с. Монастырское), Пышминскую, со вторым названием Ощепковская, Рудную, Уткинскую и Чубаровскую, а также Колчеданский острог, в «уезде» которого находилась тогдашняя деревня, а теперь село Щербаково, Каменского района.

Наибольшее число вкладчиков было с территории Свердловской области и в первую очередь из Арамильской слободы с ее деревней Верх-Бобровской и селом Бобровским, названным также Бобровским Ямом, где содержалась казенная ямская гоньба. Помногу вкладчиков было также из слобод Киргинской и Пышминской с деревнями.

В то время никаких других городов, кроме Верхотурья, на территории современной Свердловской области не существовало, а некоторые будущие города именовались слободами: Камышевская, Ирбитская, Туринская.

С территории Курганской области много вкладчиков было из самой монастырской вотчины (22 селения), из слобод с деревнями: Шадринской, Барневской, Красномысской и Крутихинской. Единицы вкладчиков отмечены из будущей «столицы» Курганской области, звавшейся тогда то слобода Царево Городище, то просто Курганская слобода.

Тюменская область обильно представлена людьми из бывшего «стольного града» всей Сибири — Тобольска, из самой Тюмени и Ялуторовского острога, потом — слободы, носившей еще другое, очевидно, народное название Бачанка, или Бачанская слобода, от чего сейчас есть фамилия Бачанцев.

С территории Пермской области упомянуты лишь существовавшие тогда только два города: Чердынь и Кунгур да «Сылвенской пустыни Спасский монастырь», никакой Перми еще не было. С территории Башкирии имеется четыре вкладчика: «Уфимец», «Уфимского города» и из селения «Уфимского уезда Соловарный городок».

Кто же были жертвователями в казну Далматова монастыря? Конечно, в основном «пашенные крестьяне». Среди них мы видим прежде всего пахавших «государеву десятинную пашню», то есть плативших казенный налог десятой частью урожая. Затем следует «сея-обители» (далматовские крепостные или служащие). Их очень много. И не мудрено, поскольку в составе монастырской вотчины было свыше двадцати селений. Изредка упоминаются жившие в разных местах края «оброчные крестьяне» — очевидно, тоже крепостные, только принадлежавшие помещикам.