Уральские стихи

Ты пишешь ночью. Фитильки горят.
Мелькает за страницею страница…
Ты мне такой приснилась… говорят,
Что это только в молодости снится.

Я засижусь над каждою строкой,

Задумаюсь и за полночь отвечу…
Связист–парнишка машет мне рукой,
И я, смеясь, бегу к нему навстречу.

— Пришло письмо? —

Он отвечает: — Есть. —
И взгляд его спокоен, независим;
Но, прочитав, я дам ему прочесть:
Он целый год не получает писем.

1942

* * *

Утихнет бой, и скажем мы потом,
Что чем–то малым, может быть листом,
На невысоком яворе густом,
С вершины каменного вала
Отчизна к бою призывала.

Листок на ветке, ветка — на стволе,

А ствол столетний — на родной земле!

1942

У СТАНКА

Начало формы — это две частицы,
Две линии, сходящихся в одну
В той самой точке, без которой птице
Не суждено подняться в вышину.

Ты стал к станку. Пройдут упрямо фрезы

По только что остывшему литью.
Они пройдут, чтоб окрылить железо,
Придать ему стремительность свою.

И видишь ты: где выстрелов зарницы,

Где две дороги сходятся в одну,
Из–за холма выруливают птицы,
Готовые подняться в вышину.

1942

* * *

Любовь к земле. Чем выразить ее?
Любовью к матери? Она со мной повсюду.
Но есть часы, когда и про нее,
Один–единственный, забуду.

Любовью к женщине? Но и она,

Несущая начало нашей смены,
Не будет, может быть, удивлена,
Открыв мои невинные измены.

Не сравнивай ни с чем ее. Живи

Всегда влюбленный, принимай сраженья.
Ни с чем нельзя сравнить такой любви.
Пусть все живое ищет с ней сравненья.

1942

МАСТЕР

О нем ходила слава по Уралу,
Она дошла и до полей войны.
Но, как нужны солдаты генералу,
А полководцу армии нужны, —
Ему был нужен в курточке потертой
Парнишка у токарного станка.
И мастер, улыбающийся, гордый,
Смотрел на своего ученика.

Молчал парнишка, фрезы подбирал он.

Как видно, понял с первых дней войны,
Что коль нужны солдаты генералам,
А полководцам армии нужны,
То мужественным, доблестным солдатам,
То армиям, бросающимся в бой,
Как никогда нужна его граната,
Его снаряд с отличною резьбой.

1942

ДЕТАЛЬ

Пойми деталь мою, прошу я,
Не как линейку в чертеже,
Пойми ее как мысль большую,
Как чувство лучшее в душе.

Тогда, за гулом нарастая,

Летя к чужому блиндажу,
Как раз такой она и станет,
Как должно быть по чертежу.

1942

УТРЕННИЙ СВЕРДЛОВСК