Уральский узел

Я передохнул — несколько секунд — и огляделся. Опасная публика. Здесь есть бизнесмены — но большей частью это не бизнесовая публика, это или политики, или почти незаметный, но очень влиятельный слой интеллектуалов, от которых зависит очень многое. Если не все. Ибо они — создают фон. Когда говорят, что интеллигенция это болезнь России — неправда. Во Франции точно такая же болезнь, там они открыто действуют. В Великобритании это все менее ярко и публично — но есть. Интеллигенция создаёт некую …. ноосферу, я бы так её назвал — в которой варятся и политики и бизнес. Это и клубы и статьи в газетах и интернет-контент. У нас этого нет, и этого не понимают — дело в том, что у нас бизнес не отягощён чувством вины за свой капитал. А в Европе отягощён. Поэтому — бизнесмены помимо банальной выгоды тянутся к интеллигенции, которая как бы легализует их богатство в глазах самих себя. Так как раньше давали деньги на монастырь — так сейчас дают деньги на интеллигенцию — и ей же каются, выслушивая нравоучительные наставления…

Но я знаю, что им говорить. Меня не проймёшь бредом про особые отношения России и Германии или Франции — надо будет, все эти отношения в топку кинут, ради великой цивилизаторской миссии. Но я слишком хорошо знаю их, чтобы знать, на какое враньё они купятся. Потому что их сила — моральная убеждённость в собственной правоте — имеет и обратную сторону: они не подвергают сомнению, когда кто-то приходит и говорит что верит так же как и они. Вера — вообще не должна подвергаться сомнениям.

А мне нужно выиграть время. И ресурс.

Отношения Великобритании и России имеют долгую историю, которая началась ещё во время Киевской Руси. Активному торговому сотрудничеству между нашими странами почти пять веков. Оно началось в 1553 году, когда капитан Ричард Ченслер прибыл на север России и провёл встречу с Иваном Грозным.

В 1698 году в Лондоне был Пётр I. В рассказах о путешествиях Петра больше всего поражает его открытость новым идеям и стремление к общению с величайшими умами его времени. Пётр-самодержец посещал Парламент, встречался с архиепископом Кентерберийским и говорил с Уильямом Пенном, основателем Пенсильвании, который в то время считался опасным оппозиционным активистом.

Пётр посещал научное королевское общество и Оксфордский университет. Из той поездки Пётр вернулся домой с готовым проектом новой России — такой, какой он хотел её видеть.

Сегодня я хочу поделиться с вами образом России двадцать первого века.

За двадцать последних лет я прошёл путь от простого русского парня их провинции до владельца крупного бизнеса. Я должен был стать… наверное преступником, но стал бизнесменом. Во многом — мне помогла британская миссия в Екатеринбурге и некоторые подданные Её Величества. Одного из которых я могу назвать — это Томас Пикард, из британо-российской торговой миссии, человек, благодаря которому я узнал как должен выглядеть нормальный бизнес. Его здесь нет, но я не могу не упомянуть его, как человека, которому бесконечно благодарен…

Раздались аплодисменты, впрочем, достаточно жидкие. Местная интеллигенция вообще не слишком любит бизнес — хотя принимает от него блага в виде мест в Советах директоров и Наблюдательных советах, приглашений на конференции «все включено» и прочего. Мы вас не любим, а вы нам должны. Как то так.

Но Пикарда я упомяну. Это — задел на будущее. Умному — достаточно…