Уран

И верно, из этих восклицаний фашиста Журдану запомнились лишь «болван» и «негодяй». Остальное ускользнуло от его внимания, и, когда он поведал о своем злоключении I гпё, таг ничего не заподозрил. С момента их ссоры молодой учитель впервые переступил порог комнаты своего бывшего друга, Их взаимная неприязнь сгладилась, но не до конца, и отношения оставались натянутыми и неискренними. Жур-дмн и злился на Генё, и вместе с тем страдал от того, что все шк получилось. Благодаря своим знаниям, приверженности идеалам и красноречию он пользовался определенным авто-pm пом у коммунистов Блемона, но те из них, с кем он об-Iцался чаще всего, по большей части рабочие, держались с ним настороженно, не желая признавать его своим. Его манеры, речь, даже внешний облик вызывали у них внутренний Протест, и они не упускали случая дать ему это почувствовать о тяжеловесной, грубоватой иронией, а то и с враждебностью. Ощущать себя одиноким среди товарищей по пир ши бывало порой слишком тягостно, и в письмах к матери он признавался, что даже в обществе самых косных, самых реакционных буржуа чувствует себя привольней. Гене ЦрИ общении с Журданом еще отчетливей, чем его товарищи, осознавал, что разделяет их с молодым учителем, но стремление быть справедливым, верность партийному долгу до той размолвки не давали ему выказывать свои истинные чувства. Отвечая на попытки Журдана завязать дружбу, он всячески заглушал в себе предубеждение против него, и его поддержка была для учителя просто неоценима. Гораздо яснее Журдан понимал это теперь, когда лишился ее. К тому же ему явно недоставало бесед с Гене — за восемь месяцев пребывания в Блемоне он так и не обзавелся друзьями. Людей удерживала на расстоянии его политическая непримиримость, усугубляемая склонностью к назиданиям. Другие учителя в большинстве своем побаивались его и следили за тем, чтобы в его присутствии не сболтнуть лишнего, — никому не улыбалось по докладу Журдана впасть в немилость у партии. Один Ватрен обращался с ним дружески, но Журдан считал его старым болтуном, безразличным к судьбам пролетариата. Сегодня он пришел к нему лишь в надежде повстречать Генё и возобновить прежние отношения. Ожидаемая встреча не состоялась, но переполнявшее его возмущение и участие в битве за правое дело давали ему возможность как бы невзначай постучаться к бывшему приятелю.

Служащий мэрии уже ушел, и Генё, оставшись в голубой комнате один, в ожидании ужина чинил электроутюг. Довольный тем, что Журдан первый сделал шаг навстречу, он принял гостя со сдержанной учтивостью, стараясь не выказать удивления. Поначалу Генё лишь делал вид, будто слушает рассказ с интересом, но, когда Журдан начал описывать схватку, не удержался от улыбки и окончательно пришел в хорошее настроение.

— Парень-то был крепкий?

— В общем, да. Высокий, поджарый, мускулистый. Ар-шамбо разнял нас как раз тогда, когда я собирался поддать ему коленом в низ живота.

Генё уважительно присвистнул.

— Жаль, — протянул он с серьезным видом. — Коленом— это было бы здорово. Но ты все-таки надавал ему?

— Думаю, да. Я-то выбрался из стычки совершенно невредимым, зато ему наверняка запомнится мой удар в грудь.

И Журдан, подкрепляя рассказ демонстрацией, проворно и не без изящества ткнул в пространство рукой — так маркиза на балу шлепнула бы веером по пальцам какому-нибудь придворному шалуну. Генё пришел в восторг.

— Потрясающе! Когда я расскажу об этом ребятам, они обалдеют. Я рад, что ты показал этой фашистской гниде, где рпки зимуют. Поздравляю, ты держался молодцом.

Ты находишь? — скромно потупясь, проговорил Жур-

ДЯН>

Еще бы! Да таких храбрецов раз-два и обчелся. Ты* видно, еще сам этого не осознал.

11с стоит преувеличивать. Просто я не привык давать спуску наглецам, вот и все.

Таким д надо быть, — похвалил его Генё. — И позволь мне сказать тебе, что момент для того, чтобы показать себя нас тмшим бойцом, ты выбрал как нельзя более удачный.

Он выдержал паузу, глядя на товарища с добродушно-посхшшенной улыбкой, потом спросил:

Ты слышал, что еще отмочил Рошар?

Учи тель, уже слышавший об этом, смущенно понурился.

Этот мерзавец, — продолжал Генё, — бросил железную дорогу и пристроился в кафе Леопольда. Уже сегодня с утра < >11 разносит выпивку, огребает чаевые и прочее. Видишь, какую он нам подложил свинью. Получается, что мы засади-Ш1 Леопольда и тюрьму, чтобы воткнуть на его место одного ни наших и сделать его котом при Андреа. А ведь так уже думают' асе жители города. Этому надо положить конец. Рошар, разумеется, будет исключен из партии. Надеюсь, теперь i м поддержишь меня?

Журдан утвердительно кивнул. Ведь это он нес главную ответственность за предательство Рошара, так что это вызывало у него острейшую досаду.