Уратмир

Гражданка! Гражданка! Успокойтесь! Уймитесь!

Ну, вот, он убежал! Да что ж такое?! В моей голове бардак. Я абсолютно ничего не понимаю?

Она отчаянно искала глазами Ларису возле салона красоты, но через пару мгновений вспомнила, что та при странных обстоятельствах отправилась за своей эвакуированной машиной. В момент, когда девушка уже думала, что максимальная из невозможных случайностей уже произошла, в дело вступил несговорчивый Геннадий Семёнович.

София Александровна, мне придётся попросить Вас проехать со мной в отдел до выяснения кое-каких деталей.

Что? Зачем?! Как это понимать?

Гражданочка, это лишь формальность, она не займёт много времени. В отделе есть телефон, там вы сможете связаться со своими близкими.

Да что сегодня со всеми? Вы что, меня задерживаете? У меня только что на Ваших и моих глазах украли телефон. Преступник самым бесстыдным образом убежал, а Вы меня тащите в отдел?!

София Александровна, отдел здесь совсем близко, буквально в ста метрах отсюда. Там Вы сможете помочь нам составить фоторобот. Это будет содействовать органам внутренних дел, являющимся частью единой системы исполнительной власти, поможет быстрее расследовать и в конечном итоге задержать причастное лицо к этому противоправному деянию.

Если бы Вы в него выстрелили, мой телефон был бы у меня. Так, ладно, это очевидно, я не смогу никак и ничего вам доказать, да и дать показания по этому вопиющему случаю, я просто обязана! Скажите только, что мне делать с машиной?

Да просто закройте авто и всё. Здесь, в принципе, парковочное место. Не думаете ли Вы, что у Вас и машину украдут?

Шутку Геннадия Семёновича София не оценила, ему пришлось посмеяться над ней самому. Они сели в его служебный автомобиль. Затем «тертый калач-полковник» включил проблесковые маячки.

Скажите, а давно ли люди с такими звёздами на погонах исполняют роль обычных постовых? Раньше мне не приходилось встречать лиц предгенеральских должностей, стоящих на дороге и проверяющих документы.

Геннадий Семёнович был озадачен таким вопросом и начал бурчать всякую ерунду, пришедшую ему на ум:

Да, вот, ситуация… Так сложилась, что грипп в городе… Многие заболели и взяли больничный… А другие все в патрулях… А случай серьёзный… Вот, пришлось самому выйти в патруль. А что, полковник уже не полицейский? Или я так старо выгляжу? Офицер до конца жизни офицер…

Девушка сразу поняла, что задела чувства честно несущего свою службу полицейского.

Нет, Вы меня не так поняли! С Вами всё в порядке. Просто у меня крайне неудачный день, произнося это, она невзначай взглянула в боковое зеркало, где обнаружила свои уставшие и немного намокшие глаза.

Почему?

Наверное, потому, что сегодня мой день рождения…

О! Так у Вас праздник! Поздравляю!

Тем временем они въехали на территорию центрального отдела полиции.

Спасибо, Вы первый, кто поздравил меня сегодня лично.

Не может быть! Такая восхитительная девушка! И что? Вас некому поздравить?

Очевидно так, она была очень зажата, а её лоб был упёрт в боковое стекло, которое слегка запотело вокруг.

Ну, а как же родители?

Только отец, но его поздравления я жду меньше всего. Он всегда очень занят и это его главное оправдание.

Они поднимались в кабинет Геннадия Семёновича.

А друзья? В конце концов, я не вижу кольца на Вашем пальце. Простите за личный вопрос, но у Вас же должен быть любимый человек, парень, который просто обязан Вас поздравить?!

София сначала просто промолчала, но потом эмоционально выдохнула и промолвила: «Парень обидел меня сильнее всех!».

Зайдя в кабинет, полковник повесил китель на вешалку и предложил огорчённой миловидной девушке присесть на стул.

Знаете, София… Я же могу Вас так называть?

Да, да, конечно.

Так вот, мне кажется, что к концу этого изматывающего дня Вы будете самой счастливой девушкой на Земле.

Она посчитала слова старого полковника, который напоминал ей заслуженного боевого генерала войны 1812 года, воочию видевшего смерть, боль, ужас, радость победы, и взвалившего на плечи поручительство за каждого юного солдата империи, простым оптимистичным подбадриванием. На них она просто усмехнулась.

Может быть, чаю?

Кабинет офицера напоминал красавице чулан, в котором было множество нужных вещей из прошлого, покрытых толстым слоем пыли. Эта творческая захламлённость обстановки кабинета придавала неповторимый шарм умудрённости Геннадия Семёновича.

Нет, спасибо… Могу ли я позвонить?

Папе, наверное?

Слова полковника напрочь отбили у Софии желание куда-либо обращаться и тем более к отцу. Она была подавлена, у неё совсем опустились руки.

Одну минуту, подождите. Посмотрю, работает ли телефон и приду.

Этот странный усатый полковник почему-то начинал вызывать у волшебной девушки симпатию. Она чувствовала исходящее от него тепло и доброту. Старая военная выправка делала этого колобка немного забавным.