Уравнение Шекспира, или «Гамлет», которго мы не читали

А теперь – серьезно. В редакцию 1623 года была введена большая вставка, где Р-Г комментирует мысль Гамлета о том, что Дания – тюрьма. (Кстати, Дания в прямом смысле оказалась тюрьмой для графа Босвелла, родителя графа Эссекса). Вот выборка с ключевым словом:

Rosin. Why then your Ambition makes it one...

(Это ваше честолюбие/властолюбие делает ее такой).

Guil. ...dreames indeed are Ambition...

(...мечты действительно есть властолюбие...)

Rosin. Truely, and I hold Ambition of so ayry and light a quality, that it is but a shadowes shadow.

(Истинно, и я держу властолюбие за такую воздушную и легкую сущность, что оно есть не что иное, как тень теней).

Дело в том, что слово Ambition здесь действительно знаковое, окончательно привязывающее парочку, рассуждающую о вреде честолюбия к нашему философу. Первая работа под именем Фрэнсиса Бэкона вышла в 1597 году (переиздана в 1601-м). Это было собрание нравственных эссе «Colours of Good and Evil» (Цвета Доброго и Злого), посвященное брату Энтони. Одно из эссе называлось «of Ambition» и, кажется, прямо предназначалось герою тогдашнего времени и хозяйке Англии. Вот небольшой отрывок:

«But yet it is less danger, to have an ambitious man stirring in business, than great in dependences. He that seeketh to be eminent amongst able men, hath a great task; but that is ever good for the public. But he, that plots to be the only figure amongst ciphers, is the decay of a whole age».

(Но все же меньшая опасность иметь честолюбивого человека, активного в деле, чем великого – в зависимости. Тот, кто стремится стать выдающимся среди способных людей, ставит великую задачу; и это даже хорошо для публики. Но тот, кто составляет заговор, чтобы быть единственной фигурой среди ничтожеств, является распадом целой эпохи).

Слишком точное совпадение, чтобы казаться случайным. Как и то, что поддельные письма «от Гамлета» приносят Горацио от Розенкранца-Гильденстерна. Драматургическая цепочка параллельна цепочке исторической: поддельные письма от «Эссекса» Фрэнсис Бэкон показывает Роберту Сэсилу. Тогда становится ясной и странная подпись: «Именно тот, кого ты знаешь как твоего Гамлета» – почему бы не подписаться королевским именем, если ты и в самом деле сын королевы?! И, мне кажется, количество таких совпадений неизбежно переходит в качество полного совпадения знаменитых литературных героев с не менее знаменитым философом, бывшим другом графа Эссекса, волей королевы ставшим его заклятым врагом и обвинителем, и с его братом.

Кстати, третье написание фамилии – Guyldensterne – грубо говоря, золотая корма/задница – может указывать на известную гомосексуальность как Фрэнсиса, так и Энтони. Этот намек мы тоже не должны пропустить. Тем более что гомосексуальность братьев Бэконов секретом не является. В 1586 году Энтони, будучи в Нормандии даже был арестован за гомосексуализм и приговорен к смерти, но избежать преследования ему помог Генрих Наваррский, (будущий король Франции Генрих IV). Стоит ли об этом, скажете вы. Стоит, потому что сексуальная девиация братьев может стать одним из кирпичиков их идентификации с героями пьесы. У братьев Бэконов было общее прозвище – Golden lads – Золотые ребята (см. книгу Daphne du Maurier «Golden lads»). Ну, ребята и бог с ними – если не знать, что это часть названия одуванчиков на варвикширском диалекте. Полное название – golden lads and chimney-sweepers (золотые ребята и щетки для дымохода) – означает два времени жизни одуванчиков: их желтые цветы и их пушистые головки. Называя братьев Золотыми ребятами, современники имели в виду Щетки для дымохода, в духе грядущего Фрейда намекая на функциональную схожесть.

А теперь вернемся к началу пьесы, к моменту первой встречи Гамлета с Розенкранцем и Гильденстерном. Тогда мы не обратили внимания на то, как Гамлет назвал друзей: 1270-1… good lads how doe you both? (…добрые ребята, как вы живете оба?). Вот эти good lads теперь выглядят не так безобидно. Особенно, если взять вторые значения слов golden – золотой, благородный, – и good – хороший, благородный… Оказывается, они взаимозаменяемы в нашем случае, и Good lads Розенкранц с Гильденстерном на глазах превращаются в Golden lads, благородных братьев-одуванчиков Бэконов.