Уравнение времени

– Что тогда? Что? – не выдержал Илья, вскочил на ноги и заорал во все горло, обращаясь к далекому неживому светилу. Потом снова вытащил часы – до полуночи осталось полчаса. За спиной послышался шум, несколько приглушенных стенами одиночных выстрелов, Илья бросился к двери, прислушался. Но все снова затихло, успокоилось. Илья привалился спиной к огромной створке, смотрел то на расчерченный квадратами пол, то на стеклянный прозрачный купол над ним. Потом посмотрел еще раз – между каркасом и его отражением Илье померещилось неясное, неуловимое несоответствие. Одна из тонких линий чуть выгибалась, выбивалась из общего стройного ряда. Илья, не опуская головы, подошел к плоской тени, присел на корточки, поднял голову. «В виде чаши… – повторил он, – циферблат может быть в виде чаши». Потом вскочил, отбежал чуть в сторону – вот оно! На каркасе, почти невидимый снизу крепился похожий на спутниковую антенну белый от лунного света вогнутый циферблат часов. Илья вспомнил, что сам видел его тогда в прицел, но не обратил на него внимания. И не удивительно – кому бы пришло в голову предположить, что это не одна из множества «тарелок», усеявших крыши и стены городских строений, а отлично замаскированные под нее солнечные часы. От нахлынувшей эйфории Илья был готов петь и плакать одновременно – он нашел, нашел эти проклятые часы! Он сумел пробраться в этот охраняемый как тюрьма или банк дом, продержаться здесь до главной полночи года и обнаружить дело рук безвестного, сгинувшего в веках гения или чудовища. Оставалось последнее – уничтожить часы, и для этого Илья видел только один способ. Он поднял автомат и выпустил в стеклянный купол несколько очередей. И едва успел зажмуриться – сверху обрушился дождь осколков, крупных и мелких. Они падали с большой высоты, впивались в кожу лица и рук, резали до крови. Но Илья не чувствовал боли, продолжал стрелять, стекло разлеталось, гнулись фрагменты каркаса. Тарелка чуть покосилась, повалилась на один бок, и при каждом попадании от нее отлетали осколки и облачка пыли. Илья вцепился окровавленными руками в автомат, сменил магазин, снова стрелял. Целиться было невозможно – осколки сыпались в лицо, Илья щурился, ловил в перекрестье прицела отколотый край «тарелки», старался попасть в ее основание.

И не услышал, как с грохотом упала за спиной тяжелая заслонка, как застрекотала вторая автоматная очередь. Под лопатку что-то ужалило, Илья обернулся, посмотрел в темноту. Такая же острая, горячая боль пронзила левый бок, плечо, и Илья медленно осел на пол, не понимая, что происходит. И только по вновь раздавшимся звукам выстрелов догадался, что полицаи обнаружили скрытый в стенах лаз. Илья выстрелил наугад в темноту, послышался крик, выстрелы оборвались. Но все равно было поздно – на смену убитому придет еще десяток, Илья не сможет долго сопротивляться. Да он и не собирался этого делать – остатками сил нужно было распорядиться с толком. Илья выстрелил еще раз, и едва не выронил автомат, упал навзничь, смотрел в перечеркнутое крест-накрест ночное небо. Луна уже вплотную подобралась к зениту, готовилась к рывку на верхнюю точку неба. Илья попытался сесть, но не смог – закружилась голова, автомат стал очень тяжелым. «Тарелка» висела над пустым квадратом, каркас под ней прогнулся. Еще немного, и она упадет, свалится прямо на лежащего без сил Илью. Но лунный луч падал на покрытую жутким кривым орнаментом и непонятными знаками вогнутую поверхность чаши, от стержня, хоть короткая и кривая, но падала тень. Илья выстрелил еще раз, выронил неподъемный автомат. «Тарелка» почти перевернулась, она угрожающе нависла над Ильей, грозила рухнуть в любую секунду. Что-то треснуло, жалобно зазвенело, и «тарелка» полетела вниз, грянулась о каменный пол и раскололась на множество частей. Илья успел откатиться в сторону в последний момент, отвернулся, и один крупный фрагмент чаши врезался ему в затылок. Со стороны лаза снова слышались голоса, кто-то выбирался из дыры в стене, осторожно приближался, под его ногами хрустели осколки.