Урбанистика. часть 2

События после путча пошли иным путем. Было заявлено, что ТОСы в массовом порядке поддерживали путчистов, что не получило подтверждения, но их банковские счета были заморожены, и фактически большинство ТОСов прекратили существование. После известных событий осени 1993 г. произошло становление новой системы управления в столице, при которой компактный представительный орган Городская Дума, согласно уставу, принятому еще до ее избрания, была лишена права вето на решения исполнительной власти, тогда как последняя получила право отвергнуть любое решение Городской Думы. Сложилась уникальная для Европы ситуация, когда система муниципального управления полностью слита с государственной (Москва и С.-Петербург суть субъекты Федерации), и в руках правительства Москвы оказались сосредоточены все налоговые поступления в бюджет и все внебюджетные доходы, неподконтрольные представительной власти. Наконец, введя систему внутренних льгот и доплат для горожан и заявив претензии на то, чтобы распространить московское управление на область, Москва отрезала себя от Московской области в политическом смысле, что по сей день делает непродуктивными попытки совместной работы над планом пространственного развития. Представляя на обсуждение в Министерство регионального развития свою стратегию 2006 г., правительство Московской области демонстрировало картосхему, на которой на месте юридической Москвы красовалось белое пятно.

Демонтировав 25 административных районов советской эпохи и расчленив территорию в пределах кольцевой дороги на 10 административных округов и 125 «муниципальных районов», Москва сугубо формально ввела собственный вариант местного самоуправления. Муниципалитеты обладают номинальным правом согласования проектов застройки и реконструкции, будучи при этом лишены контроля над землей, новым строительством и системой ЖКХ, функционируют по смете, лишь условно именуемой бюджетом. Иными словами, муниципалитеты Москвы, с их населением от 60 до 150 тыс. жителей, обладают правами сельских поселений внутри муниципальных районов, да и то в урезанном виде.

Сложение столь оригинальной системы управления создало благоприятный климат для бурного притока инвестиций в строительство жилья и офисов, однако фактически пресекло самую возможность осуществления стратегического планирования совместно с областью и муниципалитетами, непосредственно прилегающими к границе Москвы. Генеральный план, принятый в 2001 г., содержал в себе лишь перечень работ на пять лет вперед, не вводя жесткой системы зонинга, а его корректировки осуществляются по большей части задним числом, включая проекты, реализуемые по отдельным решениям. Единственным достижением новейшей редакции Генерального плана представляется акцент на освоение огромных промышленных территорий под новое строительство. В совокупности не будет преувеличением сказать, что произошел откат к ситуации европейских столиц 80-х годов XIX в., которую характеризуют несколько ярких признаков.

Во-первых, это случайная застройка свободных (или, все чаще, искусственно освобождаемых) участков по схеме т. н. точечной застройки, для чего, ради увеличения плотности застройки, потребовалось понизить нормативы естественного освещения.[7] Здесь же, несмотря на наличие, казалось бы, жесткого контроля над т. н. охраняемыми видами на основные памятники прошлого, чрезвычайный разнобой в характере застройки по ее внешним признакам и попытки формирования Гранд-стиля в новой редакции отдают явной фальшью вроде восьмого «сталинского» по духу высотного здания в районе Песчаных улиц.

Во-вторых, это волюнтаристская реконструкция системы дорог в условиях стремительного роста автомобильного парка, при создании мест особой напряженности вблизи высотных зданий. Несмотря на призывы экспертов сначала озаботиться формированием достаточного ресурса автостоянок и созданием мелкоячеистой сети новых проездов через гигантские микрорайоны, унаследованные от прежней эпохи, предпочтение было отдано строительству кольцевых автотрасс и затем уже расширению вылетных магистралей. Только в 2007 г. было заявлено о начале проектирования путей, способных связать запад и восток Москвы в обход центрального ядра касательным образом к Третьему транспортному кольцу. Почему-то эти трассы названы «рокадными», что расходится с общеупотребимым смыслом слова. К этому моменту большинство мест, где была возможна развязка движения в двух и трех уровнях, уже оказались застроены новыми домами. Это означает, что любая реконструкция в будущем потребует чрезвычайно высоких дополнительных затрат на выкуп недвижимости.

В-третьих, джентрификация кварталов по-московски, несмотря на наличие как негативного, так и позитивного мирового опыта, осуществляется брутальным способом, существенно повышающим социальную напряженность и затрудняющим переход к политике вовлечения экспертных сообществ и жителей в процесс принятия решений.