Урман

Беленко Сергей Константинович, твой дедушка, был профессиональным портным. Он мало работал на раскорчёвке, только в первые годы ссылки. Когда организовали колхоз, он был колхозным портным. За работу получал трудодни. У них с Ганной, твоей бабушкой, было семь детей. В ссылку выехали девять. В дороге два младенца умерли. Остались четыре дочери и три сына. Старшая из дочерей Анна. Судьбе её не позавидуешь. ( Не родись красивой, а родись счастливой). Красавица была твоя тётка, каких не было, нет и не будет. Тёмно-русая грива блестящих волос спускалась ниже пояса и была такой густоты, что бедной девушке приходилось выстригать пряди, чтобы расчесать такую Богом данную красоту. Её тёмно-синие глаза, улыбка сводили с ума парней не только в Рабочем. И жених был ей под стать – Шапкин Володя. Красивый, грамотный парень. Дело шло к свадьбе, когда он уехал в Томск учиться на агронома. Анна уже ждала ребёнка. Неожиданно для всех он в Томске женился. Видимо, был расчёт остаться в городе. Анна родила сына и в тот же год умерла, надорвавшись на раскорчёвке. Шапкин, узнав о смерти Анны, приехал в Рабочий, забрал сына и больше у нас не появлялся. Фрося была вторая по возрасту. В тридцать третьем году её послали на ясельные курсы. По окончании работала в Тюкалинке заведующей яслями, около года, а потом её направили на курсы ликвидаторов. Закончив их, она преподавала на Урале – учила читать и писать неграмотных. Потом работала в колхозе. В колхозе работала и её сестра – Соня. Третья сестра Мария, вышла замуж и уехала в Ростов-на-Дону. Старший из сыновей Николай, погиб на фронте, ему было девятнадцать лет. Младшие – Володя и Анатолий закончили в Новосибирске институты и в Рабочий не вернулись. Ганна, мать этого огромного семейства, работала в колхозе.

Я много раз упоминал Кулешова. Чтобы ты поняла, что это был за человек, напишу о нем отдельно.

КУЛЕШОВ НАУМ САФОНОВИЧ

Отец его богатый алтайский крестьянин, Ксенофон Матвеевич Кулешов. Его огромные пашни обрабатывали наёмные рабочие. Мужик деловой, хваткий. Не просто так разбогател он на степных алтайских просторах. И все бы хорошо, но не любил он свою жену. Жили, как чужие. Жена не совала нос ни в его дела, ни в любовные похождения.

Один забавный случай до ссылки смаковала вся Волчиха. Была у Ксенофона Матвеевича любимая женщина. Звали её Таня Куданова. Жила она недалеко – на второй улице за усадьбой Кулешовых. Было ей около сорока. Красивая, спокойная женщина. Доход её состоял из приёма мужчин. Ксенофон в ней души не чаял, закрыв глаза на профессиональную деятельность любимой. У Ксенофона Матвеевича было два сына: старший Наум, а младший Константин. Оба женаты. Оба не обойдены умом, удалью и внешностью. Константину тоже приглянулась Таня. К ней он похаживал втихаря. Вечерний уход из дома объяснялся легко – пошёл играть в «очко». В то время игра в «очко» была очень модной, играли на деньги.

Поздней осенью забивали овец. Тушки подвешивали в амбарах. В очередной раз Константин, отправляясь к Тане, зашёл в амбар, отрубил полтушки овцы: Таня без подарка не принимала. А на другой вечер к ней решил наведаться Ксенофон Матвеевич. Он зашёл в амбар, взял оставшуюся полтушки барана, завернул в мешок и пошёл к своей любимой. В то время ему было около шестидесяти лет, но старик был крепок и здоров. Таня велела мясо унести в кладовку. Там он увидел вторую половину овцы. Значит, здесь побывал кто-то из его сыновей. Оставалось выяснить – кто? В тот же вечер, собрав сыновей, он прямо спросил: «Кто ходит к Тане?» Сыновья смущённо молчали, и отец понял – оба! И как же удивились сыновья, когда отец предложил установить очередь!

Наум Сафонович унаследовал от отца незаурядный ум, практичность и деловитость. В Волчихе, до ссылки, он работал директором молзавода. Жил в отделе от отца. Варвара, его жена, была болезной и родила Науму только сына Васеньку. Мы с ним были ровесники и на родине в Волчихе учились в одном классе. Науму Сафоновичу дети были не нужны. Он брал от жизни по полной, а на отсутствие женской ласки ему было жаловаться грех.