Уроборос

Генри с трудом поднялся на ноги и стал потирать предплечья. Оглянулся по сторонам, зубы застучали от холода. В метрах тридцати с грохотом проехала огромная фура по пустующему шоссе. Мужчина вышел на дорогу, по колено утопая в снегу, после чего так и замер под выцветшим указателем, теряясь в своих самых страшных предположениях.

Кириллицей было написано: «г. Мурманск. 20 км».

* * *

Кто знал, что Изабелл имела хорошие задатки парикмахера?

К полудню я уже стал светло-русым – почти блондином, с аккуратной прической до плеч. Теперь пряди не путались на затылке и не лезли в глаза. Челка закрывала лоб. Я с трудом узнавал себя в зеркале первые несколько часов, а потом привык. Моя внешность явно изменилась, вместе с тем посвежело и лицо. Но веселило меня не это. Смешным было то, что Иззи красила меня на чьем-то заднем дворе, поливая из шланга, а часть денег, оставленная Барри, ушла на краску для волос. Вот про что, а про краску я бы не подумал. Никогда не догадаешься, что тебе пригодится, а что нет.

Труды Изабелл оказались не напрасны. Полиция не обращала на нас никакого внимания. Мы трижды встретили патрульных на машинах, пока шли по тихим улочкам спальных районов в поисках временного пристанища. А вот «Псов» как ветром сдуло.

Девушка большую часть времени проводила в неясных мне раздумьях. Молчала, иногда что-то рассказывала, спрашивала дорогу у прохожих. Хотела сначала вывести нас к прибрежному району, обосновывая это большим скоплением туристов, среди которых можно затеряться, но потом передумала. В итоге после тяжкого дня бесполезных скитаний мы решили отдохнуть в дешевой закусочной на выезде из города. Когда солнце скрылось за облаками, мы еле держались на ногах.

Встретил нас запах жареной картошки, кофе и жирных гамбургеров. У меня свело живот от разнообразия сандвичей на картинках с меню. Их вид дал мне понять, что я был очень и очень голоден. Хотел заказать все виды булок с котлетами, но знал, что денег хватит только на что-то одно. В кармане лежала только помятая двадцатка.

Яркие лампы, маленький телевизор, полноватая старушка за прилавком, два лысых мужчины в клетчатых рубашках за столиком у потемневших окон – всё это я наблюдал, пока жевал бутерброд с ветчиной, сыром и зеленью, запивая молочным коктейлем. На меня никто не обращал внимания, но зато я жадно изучал остальных. Поглядывал на задумчивую Иззи с её скудным блюдом из мелко нарезанного мяса курицы, косился на уходящих из закусочной дальнобойщиков, смотрел, как пожилая леди-кассир наливала молодой паре с маленьким ребенком напитки. Украдкой улыбался малышу в коляске. Ни о чем не думал, просто наслаждался вредной пищей, раз выдалась свободная минутка.

Мы с Изабелл расположились на высоких стульях прямо возле прилавка. Сумки лежали рядом с нами на кафельном полу, мерцающем серебристыми красками. Сначала девушка молча смотрела телевизор, но потом резко ткнула меня локтем. Причем так неожиданно, что я чуть не изверг молочный коктейль обратно себе на поднос. Она испуганно указала на телевизор, я перевел взгляд. Маленький экран беззвучно показывал новости. Я не мог расслышать престарелого диктора, что так усердно шевелил губами, зато спокойно увидел написанные слова в бегущей строке. Телевизор вещал о множестве смертей чиновников разных стран и нелепости случившихся несчастных случаев. Кто-то вдруг повесился в стенах рабочего кабинета, у кого-то внезапно остановилось сердце во время заседания. И таких случаев десятки. Бесшумный видеоряд показывал, как мужчина в костюме прыгнул с крыши многоэтажного дома, раскинув руки, потом какую-то женщину в больнице в окружении репортеров, а потом… Я все-таки поперхнулся коктейлем при виде знакомого лица. Непонимающе переглянулся с подругой и вновь уставился в телик. Дэмиан – вот кого я увидел в строгом костюме перед камерами. Одного из темноволосых Хранителей, что стоял рядом с девочкой-ангелом на нашем суде. Такого же бледного и с безучастными глазами. Он что-то говорил не более десяти секунд на фоне стены времен ренессанса, после чего нам с Изабелл снова показали старенького диктора.

– Что он там делает? – выдохнул я, оборачиваясь к Иззи. – Это же был Хранитель! Я прав?!

– А тебе не ясно? – судя по глазам, девушка больше изумилась, чем испугалась. – Они приступили к выполнению своего плана, берут мир в свои руки. Убирают людей, что им не по вкусу, и, вероятно, собираются занять их места. Хотят взять всё под контроль и влиять на события напрямую. Власть ударила им в головы, как только они обрели тела. И это нехорошо. Я думала, они до этого не дойдут.

– А это не нарушает их законы? Почему тогда мы обязаны подчиняться каким-то там приговорам, когда они беспредельничают? – я даже не заметил, как допил свой коктейль. Мы с Изабелл старались говорить тихо, но всё равно привлекли внимание семейства, что сидело рядом за красно-белым столиком.