Уроборос

– А ему и так хорошо, – пожала плечами Ира. – Ну, пока хорошо. Если скажет, что женится на мне, – тогда сниму. Так ведь не предлагает. Чего я буду его по залету хомутать? Его это не удержит.

– И то верно, – в словах Иры была правда. Какой смысл заводить ребенка, если отцу он не нужен? Или тащить мужчину в ЗАГС, как выразилась Ирочка, «по залету», чтобы через пару лет все равно разойтись врагами? – Вечером заскочишь, обновлю.

– Вечером твой приедет. – Ирочка заговорщически мне подмигнула. – Хочешь, честно тебе скажу?

– Скажи, – при слове «твой» меня что-то корябнуло. Неправильно это все…

– Он мне нравится. Не, не боись, отбивать не собираюсь. Просто нравится, и все.

– Он предлагал мне тебя за его старшего сына замуж выдать. – Я тоже ответила ей аналогичным подмигиванием. – Может, согласишься?

– Я его сына что, в глаза хоть раз видела? – возмущенно фыркнула Ира. Впрочем, она тут же сменила гнев на милость. – Ну, разве что познакомит, поговорим, а там решать буду… А Тиль пусть или предложение делает, или идет лесом!

Зная Ирочку, можно было представить эту сцену… Хотя она и тут права. Если мужчина не хочет жениться, его можно заставить это сделать только под угрозой чего-то еще более неприятного. Тогда лучше с таким расстаться.

Через час мы вчетвером – Тилемая Ира тоже притащила – устроились на холме под двумя высокими соснами. Расстелили «скатерть-самобранку», выложили вкусности из корзинки и кувшинчик вина. Я тут же с важным видом провозгласила свое намерение видеть «племянницу» свободной и сняла с нее осточертевший ошейник. За это, разумеется, выпили. Хороший ведь повод, согласитесь. Вино уже слегка шумело в голове, хотя глотнула я всего ничего. Ладно. Теперь, что бы ни случилось, Ира и Риена свободны. Завтра нужно будет почтой отправить в Рему соответствующие свидетельства. То-то Ульса удивится. А эти две женщины мне дороги, и я не хочу – в случае, если мы с Дойленом проиграем, – чтобы их продавали с торгов, как вещи.

О, легок на помине, сосед мой разлюбезный. Едет на своем здоровенном коне, радостный такой. За ним топчет пеший слуга, ведущий в поводу мелкую лошаденку, навьюченную переметными сумами. Решил присоединиться к пикнику? Что ж, праздник, настроение хорошее. Почему бы не выпить вместе?.. Кстати, кто это его догоняет? Какой-то молодой человек в недорогом, но приличном камзоле служивого, с мечом на перевязи и с треугольной медной бляхой на цепочке… Сын, что ли? Похож. М-да, Дойлен, кажется, решил всерьез озаботиться будущностью сына, пусть и не наследного.

– Эй, вы, обжоры! – заорал сосед еще издалека. – Едите, а меня не приглашаете? Так я сам напрошусь, я не гордый! У всех праздник, и у меня тоже!

– А вино и закуска у тебя есть? – насмешливо поинтересовалась я.

– Где выпивка, там и закуска! Эй, парень, – это уже слуге, – тащи сумки!

Пока слуга разгружался, подъехал тот самый молодой человек с мечом и бляхой. Точно: сын. Молодая копия Дойлена. Перекинулся с отцом парой слов, после чего уставился на Ирку. Не сказала бы, что с каким-то особым интересом: папа велит – значит, надо.

– Вот! – Дойлен подсел ко мне с кувшинчиком вина. – Из столицы привозил, не чета кислятине, которую тут купчишки продают. Подставляйте кружки! У меня сегодня двойная радость! Приехал Керен, мой старший, – это раз. И среднего с младшим освободил – это два. Выпьем за это!

– Хороший повод, – согласилась я. Видимо, дорогой сосед тоже подумал о возможном проигрыше и на всякий случай обеспечил сыновьям относительную безопасность.

Вино и впрямь было неплохим, но в голову ударило сразу. Пришлось, как говорится, собирать себя в кучу, чтобы не развезло. Почему-то испортилось настроение. Может быть, потому что Дойлен слишком уж по-хозяйски себя вел на нашем почти семейном пикнике? А может, потому что его сын слишком уж откровенно раздевал Ирку взглядом? Та, между прочим, аж в комочек сжалась, а ее парень так вовсе перестал есть и пить. Улучив минутку, я отозвала ее в сторону.

– Что с тобой? – первым делом спросила я.

– Стана, я его боюсь, – шепотом призналась Ирочка. – Папа у него нормальный, а этот… Даже не знаю, как сказать. Смотрит, как на вещь… А может, не поэтому, но мне страшно.

– Короче, я передам, что от ворот поворот, – подытожила я. Странно, но Ирочкин испуг почему-то помог мне принять решение, которое я все эти дни откладывала «на потом». Нужен мне Дойлен как союзник и любовник или только как союзник? Вот сейчас и нужно решать, «потом» будет поздно.

А к его сынку нужно повнимательней присмотреться. Я не обращала на него особого внимания, но раз Ира боится, то это «жжжжж» неспроста. Значит, есть у этого человека какая-то червоточинка.

Разберемся.

Дойлена, кажется, вино совсем не брало. У меня после трехсот грамм в голове оркестр играл, а он литрами хлещет – и ничего. Ладно, пусть бы сам хлестал и сына подзуживал, но он и мне полную кружку набулькал!

– Пей. – Он, смеясь, приобнял меня за талию. – Пей до дна, милая, сегодня праздник, все должны веселиться.

Вот это «пей до дна» меня и покоробило.