Урод

— Мне ль не знать… — пробормотал тот, извлекая из-за пазухи грязную тряпицу. В ней оказался пяток вигов. Сахур аккуратно взял двух, быстро обломал им лапки, втиснул в расщелены между старыми бревнами — если крепления для вигов тут и были, они давно рассыпались пылью. Комнату медленно залил тяжелый зеленоватый свет, выдавивший темноту в самые углы.

Лайвен резко выдохнула.

В тяжелом тюке посреди комнаты были не плоды туэ. И не ткань. Это были двое людей, мужчина и мальчик, крепко стянутые затылок к затылку.

Мужчина был лысоват, крепкая тяжелая челюсть с обеих сторон синела крупными короткими рисками — били, вероятно, дубинкой. Мальчик был еще без сознания. Он был совсем невелик, щеки еще долго не будут знать щетины, но в чем-то неуловимо походил на мужнину. Отец и сын — поняла Лайвен.

— Торговец, — пояснил Крэйн мягко, присаживаясь на корточки возле связанных. — Морда не знакома? Вроде как из Нердана, вдруг когда видела…

— Н-нет… — Лайвен не могла оторвать взгляда. — Не видела никогда.

— Богатый, хегг дери его кишки, — вставил один из тех, что переносил тела. — Мы за его караваном добрых две сотни этелей отмахали. Хорошо, охрану он в Себере отпустил. Зазря, между прочим, Себер — не Трис, но лихих людей везде хватает. Кто другой ему бы в шею артак вставил, тулес прихватил бы — и лови, как карка в выводке, а мы его целехонького прямо на дом евойный принесли…

— Это не дом его, — поправил Сахур. — Он тут товары только держит. А спать норовит в трактире. Но это ничего, все одно придется дать нам за нашу доброту цену. А, отец?

Связанный мужчина ничего не сказал, лишь прикрыл глаза. Сахур хохотнул и грубо потряс его за ухо.

— Что тулес?

— Мелочевка, не больше сотни, — сказал Зелет, тонкий смуглый парнишка, приподнимая дорогой тулес из кожи шууя. — Даже на трактир и охрану на десяток Эно не хватит.

— Конечно, — подтвердил Берон. — Остальное запрятано, тут ясно.

Крэйн задумался, глядя себе под ноги.

— Я тоже так думаю, — сказал наконец он. — Товару здесь немало, конечно, но не все же деньги он на товар потратил. Я думаю, он торговец опытный, не первый раз делом занимается. Привез из Нердана всякую утварь — это, конечно, хорошо, но нам с нее не фасх пить.

— Верно. Прячет, хеггово семя! Слышь, ты… Ты это, говорь, пока по-доброму спрашиваем. Потом ведь так не будем. Понимаешь?

Мужчина издал странный приглушенный звук — то ли всхлип, то ли вздох.

Под тонкими веками было видно, как мечутся глазные яблоки. Губы едва заметно дергались. Он не был трусом, решила Лайвен, он просто хорошо знал людей и понимал, что с ним сейчас будет.

— Тюки все проверили? Стены? Одежду?

— Все проверили, Крэйн. Даже пол смотрели.

— Хорошо. — Крэйн взял торговца крепкими пальцами за подбородок, дернул. — Где деньги?

Тот на мгновение открыл глаза и, увидев над собой нависшее лицо Крэйна, всхлипнул особенно громко.

— Н-н-н… знаю… Не знаю, — просипел он тяжело, словно слова силой приходилось выталкивать изо рта. — Тулес… Все в тулесе. Ради Ушедших…

— А я думал, он добрый человек, — развел руками Берон. — А он, оказывается, скряга. Ты что же, тварь, заставишь нас целый Урт над тобой работать? Ну ты какой… К чему тебе деньга, дурь? Ты на деньги у Ушедших новую жизнь не выторгуешь. Товару у тебя хватит, вернешься в свой Нердан при монете. Давай гони что есть. Не тяжели и нас, и себя.

Голос у Верона был мягкий, текучий, его водянистые глаза смотрели прямо и бесхитростно. Сейчас он действительно казался добродушным шеерезом, даже не шеерезом, а так — обычным жителем большого города. Но Лайвен, несмотря на то, что видела его второй или третий раз в жизни, сразу поняла, что именно плавает в мутной глубине его глаз. Да и одних только скупых рассказов Крэйна хватило бы.

Зелет, самый молодой из собравшихся, молча шлифовал стисы друг о друга, лишь изредка бросая взгляд на связанных. Сахур сидел на корточках неподалеку и жадно смотрел на торговца. Лицо его, пожалуй, даже красивое, если б не жирный лоснящийся шрам, почти прикрытый бородой, выражало нетерпение и надежду. Лайвен подумалось, что если б ей пришлось вонзить стис в грудь кого-нибудь из присутствующих, она не колеблясь выбрала бы Сахура.

Или Крэйна?

Крэйн некоторое время молчал, глядя в стену. Разговор между Бероном и торговцем словно и не интересовал его — мертвая маска не могла выражать чувств. Наконец черные губы разошлись.

— Я думаю так, — проронил Крэйн, по-прежнему глядя в сторону. — Я думаю, наш друг достаточно неглуп, чтоб понять, из этого склета ему ходу нет. Разве что в ывар-тэс, и то если мы рискнем тащить его через весь город.

Берон приподнял бритую голову и с досадой глянул на Крэйна. То ли не хотел уступать ему честь расколоть упрямца, то ли сердился, что хозяин так просто выдал их планы. Какой дурак будет отдавать деньги, если и так, и так — стис в горло?..

Торговец замер, лицо его побледнело еще больше. Он действительно умел разбираться в людях и понял, что Крэйн говорит правду.