Уродина

«Смогу ли я теперь здесь остаться?» – гадала Тэлли. Крой заподозрил ее во лжи. Пройдет немного времени – и это поймут все остальные. Весь день у нее из головы не выходила жуткая мысль: «Может быть, Дым – то место, где мне предназначено жить судьбой, а я все испортила, придя сюда шпионкой».

И вот теперь Тэлли, вдобавок ко всему, встала между Дэвидом и Шэй. Она ничего не делала, а вроде как отбила парня у лучшей подруги. Будто ходячий яд, она отравляла и убивала все, к чему прикасалась.

Тэлли вспомнила об орхидеях, распространяющихся по долинам предгорий, о том, как эти чудесные цветы отбирают жизнь у других растений, как они омертвляют саму землю – эгоистичные, неудержимые. Тэлли Янгблад тоже сорняк. Только, в отличие от орхидей, сорняк уродливый.

Она доедала жаркое, когда напротив нее за стол сел Дэвид.

– Привет.

– Привет.

Тэлли через силу улыбнулась. Несмотря ни на что, видеть Дэвида ей было приятно. Сидя за столом, она вспомнила о времени после дня рождения, когда торчала в корпусе, оставаясь уродиной, хотя все знали, что она должна была уже стать красоткой. Сегодня впервые с того дня, как она попала в Дым, Тэлли ощущала себя уродливой.

Дэвид наклонился к столу и протянул ей руку.

– Тэлли. Прости меня.

– Простить? За что?

Он повернул ее руку вверх ладонью, покрывшейся свежими водянками.

– Я заметил, что ты не надеваешь перчатки. После того, как пообедала с Шэй. Нетрудно было догадаться почему.

– Ну… да. Они мне не то чтобы не нравятся. Я просто не смогла их надеть.

– Понимаю, конечно. Это я во всем виноват. – Он обвел взглядом столовую, наполненную дымниками. – Мы можем уйти отсюда? Мне нужно сказать тебе кое-что.

Тэлли кивнула, ощущая холодное прикосновение цепочки и помня об обещании, данном Шэй.

– Хорошо. Мне тоже кое-что нужно тебе рассказать.

Они пошли по поселку, мимо костров, которые уже гасили, забрасывая дерном; мимо окон, за которыми загорались свечи и электрические лампочки; мимо горстки малышей-уродцев, гонявшихся за убежавшим цыпленком. Дэвид привел ее на гряду холмов, откуда Тэлли впервые увидела Дым, к плоскому прохладному камню, вокруг которого росли деревья. За деревьями открывался вид на долину. Как обычно, Тэлли замечала, как ловки и изящны движения Дэвида, словно бы он давно на «ты» с каждым поворотом тропинки, каждым уступом. Даже красавцы и красотки, чьи тела идеально сбалансированы, чьи фигуры созданы, чтобы идеально выглядеть в любой одежде, не двигаются с такой безупречной легкостью.

Тэлли нарочно отвела взгляд от Дэвида. Внизу, на равнине, в лунном свете зловеще белели орхидеи – замерзшее море у темного берега леса.

Дэвид заговорил первым:

– Знаешь, ведь ты – первая беглянка, пришедшая сюда совсем одна.

– Правда?

Он кивнул, не отрывая глаз от белых цветочных полей.

– Чаще всего беглецов привожу я.

Тэлли вспомнила последнюю ночь перед уходом Шэй из города и разговор о том, что ее заберет загадочный Дэвид и отведет в Дым. Тогда Тэлли с трудом верилось, что такой человек в самом деле существует. А теперь он сидел рядом с ней и выглядел вполне реальным. Он относился к миру серьезнее любого из знакомых Тэлли уродцев – даже более серьезно в действительности, чем взрослые красавцы вроде ее родителей. Странно: его взгляд отличался почти такой же напряженностью, как у жестококрасивых чрезвычайников, но при этом был лишен холодности.

– Раньше этим занималась моя мама, – сообщил Дэвид. – Но теперь она слишком стара.

Тэлли облизнула пересохшие губы. В школе им постоянно твердили, что уродцы, не подвергшиеся операциям, постепенно теряют здоровье.

– О, мне очень жаль. Сколько же ей лет?

Дэвид рассмеялся.

– Да нет, она еще в полном порядке. Просто уродцам легче доверять кому-то вроде меня, кто ближе им по возрасту.

– Ну да, конечно.

Тэлли вспомнила, какое впечатление на нее в первый день произвел Босс. А всего через пару недель она стала намного спокойнее смотреть на людей самого разного возраста.

– Иногда несколько уродцев отправляются в путь сами по себе, имея в своем распоряжении шифровки вроде той, что тебе оставила Шэй. Но меньше трех-четырех человек в группе никогда не бывает. Никто еще не приходил сюда один-одинешенек.

– Ты, наверное, считаешь меня идиоткой.

– Вот уж нет. – Дэвид взял Тэлли за руку. – Я считаю, что ты повела себя очень храбро.

Она пожала плечами.

– На самом деле не такое уж и ужасное у меня получилось путешествие.

– Храбрость нужна не для того, чтобы проделать путь, Тэлли. Мне случалось в одиночку одолевать гораздо большие расстояния. Я говорю о том, что ты покинула дом. – Он провел кончиком пальца по потрескавшейся ладони Тэлли. – Я просто представить себе не могу, как бы я сумел уйти из Дыма, бросить все, что мне знакомо, понимая, что, скорее всего, никогда не вернусь назад.

Тэлли сглотнула подступивший к горлу ком. Ей пришлось нелегко. Но, с другой стороны, выбора у нее попросту не было.