Уродина

– Наглость, не то, что я делаю, мистер Халагер, наглость носить чужие фамилии, пользоваться чужим авторитетом, жить чужой жизнью..

Он все еще смотрел на меня, и говорил со мной. Я сдержала слезы в этот раз, не потому что его слова не пробирали до костей, а потому что не хотела быть еще более жалкой в его глазах.

– Вы закончили свое лирическое выступление, мистер Уотерс?

– Пожалуй..

Он отошел от стола и вернул руки в карманы.

– Отлично, давайте начнем с Вашего внешнего вида. Маркус, если в нашем колледже нет формы, это не значит, что Вы должны приходить сюда, словно пошли выносить мусор.

Маркус оглядел себя с ног до головы и пожал плечами. На нем были старые темные джинсы Армани и какая-то черная футболка, которая давала сильный акцент его голубым глазам, а также отлично выделяла его спортивную фигуру.

– Если бы Вы это ей сказали, сэр, я бы понял. Что не так с моей одеждой?

– Вы пришли, словно в бар, а Ваша сес.. Анна, у нее прекрасный наряд, в рамках дресс-кода нашего учебного заведения.

– Здесь нет никакого дресс-кода, ректор, я читал устав. И если Вы называете эти безразмерные тряпки прекрасным нарядом, у Вас либо что-то с чувством юмора, либо с чувством стиля. Вы старомодны, сэр.

– Вы нарываетесь на проблемы, мистер Уотерс.

– Судя по тому, что я здесь, у меня уже какие-то проблемы, вываливайте.

– Кхм.. Полагаю, Вам знаком Рекардо Рамирес.

– Виделись пару раз.

– Но, несмотря на это, у вас уже возникли какие-то проблемы друг с другом. Вы едва не утопили его в бассейне.

– Значит, Гринберг доложила, все-таки.

– Доложила, Маркус. Имейте ввиду, здесь все на равных, даже если Вы любимчик преподавателя или Ваш отец является спонсором колледжа, у Вас нет привилегий.. Как и у Вас, Анна.

– Я поняла, мистер Халагер.

– Что Вы поняли, мисс Уотерс? Что ни разу не посетили бассейн? Вам шли навстречу на первом курсе из-за Вашего недуга, но воду в бассейне заменили и Ваш доктор..

– Сэр, – простонала я, – Мне.. – я замолчала, потому что не хотела, чтобы Маркус слышал это, он не должен слышать это, так я сама себя пристыжу, ему даже делать ничего не придется.

– Не обсуждается, мисс Уотерс, каждый понедельник Вы должны быть в бассейне, я проверю, а Вы Маркус отстранены от тренировок на два месяца.

– Но.. У нас сезонные соревнования, Вы не можете..

– Я могу, а вот Вы не можете топить людей, не в моем колледже, будь Вы даже сын президента, Вы отстранены.

– Сэр..

Маркус занервничал, я видела, как действительно, ему важны эти тренировки, соревнования, как и лакросс, который вообще не являлся обязательной дисциплиной. Возможно, это даже единственное, что приносило ему удовольствие в колледже. Он любит спорт столько лет, сколько я его знаю.. И когда-то он любил играть на гитаре..

– Мистер Халагер, – встряла я, – это моя вина.

Ректор свел густые седеющие брови к переносице и сложил перед собой руки.

– Подробнее, Анна. Что значит Ваша вина?

Маркус тоже удивленно посмотрел на меня, но я проигнорировала и подошла ближе к столу Халагера.

– Сэр, Маркус заступался за меня, так что это полностью моя вина, он не причем.

– Что ты делаешь, уродина? – пробормотал Маркус за моей спиной.

– Я впервые пришла в бассейн и очень испугалась, а.. Рекардо Рамирес.. В общем, он хотел.. Сбросить меня в бассейн, но появился Маркус и спас меня.

Ректор вскинул брови.

– Интересно, но в итоге, вы двое все равно оказались в бассейне.

– Рекардо.. он..

– Подождите, Анна, Вы говорите, что в том безобразии, что устроил мистер Уотерс виновны Вы, но теперь оказывается, что Рекардо Рамирес.. Мне его, что ли, наказать?

Я вздохнула, не понимая, что говорить еще, запуталась в собственной голове.

– У Рамиреса стипендия, как и у вас двоих, но у его матери-одиночки шестеро детей, помимо самого Рекардо, Вы хотите, чтобы я лишил его стипендии?

– Нет, сэр.. Вы не понимаете.. Я виновата, не Рекардо, ни тем более Маркус. Пожалуйста, не нужно лишать никого стипендии.. И не могли бы Вы отменить наказание для мистера Уотерса.. Пожалуйста.

Ректор тяжело вздохнул и понимающе взглянул на меня, затем перевел взгляд на Маркуса.

– Две недели, Уотерс, так уж и быть. Это всего два занятия..

– Спасибо, мистер Халагер, Вы лучший!

– Вы свободны, Анна, полагаю, благодарности от мистера Уотерса я не дождусь..

– Вы так любезны, ректор, – съязвил Маркус.

– Не понимаю, что с тобой не так, мальчик.. В любом случае, вы оба меня услышали и свободны.

– Спасибо, – снова повторила я и вышла за дверь, Маркус остался там, а я не понимала, с чего вдруг я довольная такая стала, как будто всемирную проблему решила..

– Выходи, Маркус, – раздалось за дверью.

– Я благодарен за снисходительность, ректор, правда.. Хотя.. Мне бы, все равно, пришлось Вас ослушаться. Вы можете надавить на жалость ей, но не мне. Думаете, мне есть дело до стипендии Рамиреса или до того, сколько детей у его матери? Это все можно втирать Анне, потому что она чертова добрячка, но я, сэр.. Этот дерьмовый испанец не будет трогать ее своими вшивыми руками и в следующий раз, я действительно, его утоплю.