«Уродливое детище Версаля» из-за которого произошла Вторая мировая война

«Я был убежден, — пишет Ллойд Джордж, — что передача Верхней Силезии Польше — большая несправедливость, что она поставит под угрозу мир во всей Европе, так как создаст в Центральной Европе новую Эльзас-Лотарингию». Бывший британский премьер здесь имеет в виду земли, отторгнутые у Франции в результате франко-прусской войны 1870–1871 гг., на которых проживало значительное количество французов, 400 тысяч из них в 1872–1882 гг. были вынуждены эмигрировать (фактически — бежать) во Францию. В конце XIX — начале XX в. восстановление контроля над Эльзас-Лотарингией было одним из символов французского реваншизма и, соответственно, очагом военной опасности для всей Европы.

Поэтому Ллойд Джордж был среди тех, кто настаивал на плебисците в Верхней Силезии, ссылаясь на принцип самоопределения, провозглашенный президентом США Вильсоном: «Верхняя Силезия не была польской в течение восьмисот лет и, по моим сведениям, не имела никакого желания стать теперь польской… Президент (Вильсон. — С. Л.) утверждал, что большинство населения Верхней Силезии — поляки, а не немцы, и поэтому Верхняя Силезия должна быть передана Польше. Так говорили ему его эксперты. Я ответил, что в данном случае важно не то, чего желает Лорд (советник президента, фанатичный защитник Польши), а то, чего желает население Верхней Силезии»[133].

Поляки, которые никогда не проявляли уважения у принципу самоопределения, конечно же, против плебисцита возражали. Их представитель на мирной конференции Падеревский «аргументировал», почему не нужно проводить плебисцит в Верхней Силезии, тем обстоятельством, что, дескать, имеется «плохое» влияние «неправильных» представителей католической церкви: «Западная часть Силезии находится под влиянием католической церкви. Архиепископ Бреславльский воспитал католическое духовенство в немецком духе. Его влияние представляет для поляков очень большую опасность, потому что население слушается священников; в случае плебисцита, несмотря на наше большинство… жители будут, безусловно, следовать приказам немецкого католического духовенства. По этой причине плебисцит абсолютно неприемлем».

И вообще, указывал Падеревский, решение о плебисците зело оскорбит гордых поляков, не оправдает их надежд и ввергнет в «ужасное разочарование». «Кроме того, — сетовал поляк, — страна в связи с плебисцитом будет ввергнута в хаотическое состояние, и понадобится от трех до шести месяцев мирного времени, чтобы ее успокоить. Возбуждение в Польше усилится… Люди будут деморализованы… Вот почему для польского народа неприемлема идея плебисцита»[134].

Но как ни давил слезу из союзников Падеревский, плебисцит все-таки был назначен. 20 марта 1921 г. в Верхней Силезии состоялся плебисцит, в ходе которого 63 % жителей высказались в пользу сохранения данной территории за Германией.

Этот результат вызвал глубокое разочарование в Варшаве, и она решила вновь обратиться «к своей старой тактике шоковой терапии, то есть набегам, использованию вооруженных сил для того, чтобы поставить всех перед свершившимся фактом. Эта схема неплохо сработала в момент нападения генерала Желиговского на Вильно, и было решено повторить ее в более широком масштабе в Верхней Силезии», — описывает Дирксен (указ. соч., с. 38) уже хорошо знакомые нам методы Варшавы.

Для не желавших мириться с «каким-то там» народным волеизъявлением в Верхней Силезии поляков удобный случай подвернулся спустя несколько месяцев после указанного плебисцита — в Германии произошел правительственный кризис.

В апреле 1921-го межсоюзническая репарационная комиссия выставила Германии требование уплатить 132 млрд. марок. Далее последовал т. н. «Лондонский ультиматум», которым Германию поставили перед выбором — или уплата данной суммы, или оккупация Рура. Ультиматум привел к отставке правого правительства Ференбаха и образованию нового во главе с лидером левого крыла католической партии Центра Виртом (принявшим условия ультиматума).

Под шумок этой правительственной неразберихи в Германии поляки и начали в первых числах мая 1920-го очередной захват Верхней Силезии военным путем. Сначала была спровоцирована забастовка польских рабочих на промышленных объектах, а 3 мая в дело вступила верхнесилезская военизированная организация «Соколы», которая совместно с частями регулярной армии и при активном участии польского комиссара плебисцита Корфанти в течение трех дней захватила большую часть Верхней Силезии.