Уроды

– Нахуй эта школа нужна?! – буркнул Мафон, закуривая сигарету. – Я вот хуй забил после девятого и нормально живу. Со старшими на металле работаю, деньги имею, баб ебу.

– Бля, дайте поспать, а? Заебали пиздеть! – протянул из темного угла Ебало, которого я увидел только сейчас. Ебалом его звали за то, что у него было страшное ебало. Мафоновские пацаны на вычурные клички время не тратили. Однако он заткнулся, когда Мафон шикнул на него.

– Слышь, Ворона, а ты бабу-то пер хоть раз?

– Ага. В мечтах, блядь, – фыркнул Дрон, заставив всех заржать. Но Мафон махнул рукой и смех умолк.

– Сиф? Сиф, блядь! Проснись, нахуй! – рявкнул он, заставив подпрыгнуть четвертого. Противного, плешивого типа с погонялом Сифилис. Тот недовольно посмотрел на старшего и скривил рожу. Сифилис был самым мерзким среди мафоновских. Бледнокожий, с желтыми кругами под глазами, он всегда шлялся по району или вмазанный, или бухой. А на его роже постоянно алели свежие синяки. Мафон дождался, когда Сифилис сфокусируется на нем, и спросил: – Где там твои шмары?

– Ща придут, отъебись, – лениво махнул рукой Сифилис. – Ворона, у вас когда уроки закончились?

– Шестого не было. У остальных идут еще.

– Ну вот и заебись, – пробормотал Сифилис, снова устраиваясь поудобнее на трубах. – Ща закончат и придут.

– Чо, Ворона, останешься с нами? – хихикнул Дрон. – Бабу поебем, бухнем, дунем.

– Не, мне домой надо. Папка помочь просил. Плита наебнулась, – я идеально сыграл огорчение, чтобы пацаны повелись. Но они и так были вмазаны, поэтому мой отказ их не особо-то и обидел.

– Ладно, дуй отседа, пока твои не хватились, – усмехнулся Мафон, ехидно посмотрев на притихших залетных. – А мы тут с гостями пока потрещим.

– Пока, парни, – буркнул я и резво полез наверх. От вони, перегара и запаха клея начало мутить. Я не понимал, как они умудряются сидеть в Колодце весь день и не сходить с ума. Впрочем, на них мне было похуй. Как и на залетных. То, что их сейчас отпиздят и оберут, я не сомневался. Мафон никого так просто не отпускал.

Отойдя от Колодца на пару шагов, я столкнулся еще с одним соседом. Толиком Спортсменом. Толик вразвалочку шел от школы, держа в руках спортивную сумку. За школой находилась парковка, где Толик парковал свою гордость – красную «девятку».

Он был старше меня на семь лет и, в отличие от Мафона, был настоящим старшаком. Я знал, что Толик трется с серьезными мужиками, и, помимо машины, у него есть хата в центре. Когда я был мелким, Толик с друзьями, гоняя в футбол, частенько брали меня в команду. Я вихрем проносился между соперников и четким пасом отдавал мяч на ход Толику, который с силой вколачивал круглого в дырявую сетку. Её однажды спиздили пьяные бомжи, чтобы ловить рыбу, да так и не вернули.

– Здарова, Тёмка! – широко улыбнулся он и, поравнявшись, хлопнул меня по спине. Я чуть покряхтел и улыбнулся в ответ. Толика я уважал.

– Привет, – буркнул я. Тот посмотрел на крышку Колодца, потом перевел взгляд на меня и скривился.

– Хули ты с этими ящерами трешься? Мафон же, пиздец, обмудок.

– Да не трусь я с ними. За сигаретами гонял, – поморщился я. Толик, чуть подумав, кивнул.

– И правильно. Вся, блядь, их компашка – ебаные уроды. Ебало тоже там?

– Ага.

– Прячется, сука. Он позавчера в центре одного пацана порезал из местных. Те постановили на сходке выцепить Ебало и пизды ему дать по-взрослому, – хохотнул Толик. – Сдать, что ли, дурака?

Но я знал, что Толик никого сдавать не будет. Одно дело не уважать соседей и другое – сдавать их старшим из других районов. Не по-соседски получается. Я шутку поддержал улыбкой и тут же вжал голову в плечи, когда увидел, что навстречу нам идет Зяба с Котом.

Уроды оценивающе пробежались глазами по крепкой фигуре Толика, льстиво улыбнулись и, потупив глазки, обошли нас. Понятно, что трогать меня в этот момент стал бы лишь самоубийца. Но завтра они точно до меня доебутся. Найдут повод. «Хули не поздоровался. Чо, стесняешься? Чо, не познакомил с другом», и прочая хуйня.

– Как в школе, Тёмка? – по-отечески спросил он, вновь заставив меня улыбнуться. Толик, единственный из старшаков, относился ко мне как-то странно, по-доброму. Никогда не подъебывал и не унижал. Может потому, что в детстве мы были дружны, или не такой уж он и урод, как о нем говорят. А говорили многое…

– Нормально. Школа только началась, – кисло бросил я. – Сейчас девятый, потом десятый, одиннадцатый и на волю.

– Эт правильно. Ирка тоже одиннадцатый заканчивает, а потом в институт, – кивнул он. Ира, его сестра и моя соседка по подъезду, училась в одиннадцатом и ко мне относилась, как и все старшеклассники. Иными словами, не замечала вообще. – Я уже преподов подмазал, чтобы не валили. С этим дефолтом ебаным все как озверели.

– Угу, – поддакнул я.

– Как родаки?

– Держатся, – я тактично умолчал о маминой истерике, сгоревших крохах накоплений и пьяном отце, мрачно смотрящем в стену. Толик все понял и, поджав губы, еще раз похлопал меня по спине.

– Тём, ты это… Если чо надо будет, маякни, – тихо и серьезно бросил он. Я остановился и, посмотрев на него, криво улыбнулся.